виде благополучно улизнул домой.
На другой день Сашка Керенский первым подошел к Владимиру Ильичу и предложил дружить.
– Я мог бы дать тебе несколько цветных карандашей для рисования, – сказал он.
– Не надо, – гордо отказался Владимир Ильич. – Свои недорисованные цветные карандаши дает мне старший брат Саша.
– А хочешь яблоко? Очень вкусное яблоко.
– Наверно, импортное.
– Да, наши долго не лежат.
– Это обманка! Импортные яблоки, хоть и вкусные, не содержат витаминов. Так утверждает мой старший брат Саша.
– А еще я могу предложить тебе списывать у меня контрольные. Вместо напряжения ума ты мог бы помечтать о чем-нибудь приятном.
– Нет! Нет! Пришел в гимназию – надо учиться. Так советует поступать мой старший брат Саша.
– Он не всегда прав.
– А это ты можешь высказать ему лично. Вот он…
Владимир Ильич показал рукой в окно. Там возле забора действительно стоял, поигрывая мышцой его старший брат Саша.
– Пожалуй, я попробую ему объяснить, – проговорил Керенский, двигаясь бочком к двери.
– Я могу позвать его прямо сюда, – коварно предложил будущий вождь.
– Нет, нет. Не надо. Я подготовлю ему объяснение в письменном виде.
Керенский прямым ходом направился в кабинет кройки и шитья. Ему не повезло – после кражи его заперли на замок. Тогда он спрятался в кабинете биологии в шкафу со скелетом неизвестного человека. Он просидел там до вечера. И после этого люто возненавидел Владимира Ильича. Но в драку благоразумно не вступал. И старался обходить будущего главу пролетариев стороной.
Дотошный математик сравнит даты рождения и скажет:
– Этого не могло быть. Керенский на одиннадцать лет моложе Владимира Ильича.
А вот и могло. Еще как могло! Это ж история. А что такое для истории одиннадцать лет? Не срок! Поэтому могло! Если уж не с самим Сашкой Керенским, то с его старшим братом. Или соседом по дому. А те поведали Сашке. Так что – могло.
Мамино воспитание
Володина мама, Мария Александровна Ульянова, была домохозяйкой. Она как бы и не работала. Как бы – потому что ни на какой службе она не состояла и ни на какой официальной должности не значилась. Она занималась только домом и детьми. Была обычной домохозяйкой, хранительницей домашнего очага. И очаг этот был заметен. Муж, шестеро детей. Согласитесь, это кое-что. Она имела профессию – у нее был диплом учительницы младших классов. И это, безусловно, помогло ей растить и воспитывать детей.
У семейства Ульяновых было небольшое имение в сельской местности под названием Кокушкино. Забота о нем тоже лежала на плечах Марии Александровны. Конечно, она была не дачница, не аграрий, лично ничего не сажала и не окучивала. Лишь сдавала в аренду землю крестьянам. Те сами пахали, сеяли, собирали урожай, частью которого и делились с хозяевами. Как они платили – деньгами или натурой – никто не помнит.
