они наверняка способны выставить крупную армию, даже большую, чем могли бы собрать болгары.
– Так, едем с тобой к Джэбэ. Надо посовещаться, – приказал Субэдэй офицеру.
Через четверть часа они в сопровождении джагуна кэшика, то есть сотни гвардейцев, выехали из лагеря. Субэдэй, конечно, будучи командующим всей здешней армией, мог просто вызвать темника к себе. Но он слишком уважал этого человека. Не только потому, что они, люди примерно одинакового возраста, мыслили и действовали почти одинаково. Возможно, еще и потому, что оба выбились вверх из простолюдинов. Причем Джэбэ прошел даже более сложный путь, чем сам Субэдэй. Да и звали его на самом деле Джэиргоадаем. Так вот, этот Джэиргоадай в молодости состоял на службе у тайджиутского предводителя, который тогда был на ножах с Тэмуджином. В 2001 году в одном из боев молодой нукер ранил будущего Чингисхана стрелой из лука. Только в ходе боя он вместе с другими сослуживцами попал в плен. Когда сам Тэмуджин стал допытываться, кто же его ранил, нукер не стал отнекиваться, признался в содеянном сразу. И добавил, что бой есть бой, а так он, вообще-то, готов служить Тэмуджину. И что вы думаете? Тот простил его и принял на службу арбаем, то есть десятником. При этом нарек его новым именем Джэбэ, что означает «стрела». Чтобы, стало быть, помнил… Уже через пять лет Джэбэ командовал минганом. Нынче он – один из лучших полководцев Чингисхана. Не зря же ему дали чин нойона.
Два военачальника совещались недолго. Обоим было ясно, что пока они не смогут противостоять объединенной армии русских князей. Значит, следовало оттянуть возможное сражение всеми способами.
– Надо немедленно выслать на переговоры послов, – предложил Джэбэ. Тут же обратился к юртчи: – Где теперь можно застать князей этих?
Тот подробно объяснил, где собираются войска руссов.
– Ясно, – коротко бросил Субэдэй. – Джэбэ, ты прав. Придется послать к князьям переговорщиков, и не мешкая. Пусть они умиротворят их, – тут же приказал офицеру разведки: – Составить группу послов поручаю тебе. Подбери несколько человек с лисьим языком и орлиным глазом. И пусть выедут завтра же с утра.
…Монгольский посол с толмачом входили в шатер Мстислава, начав отвесивать низкие поклоны еще с улицы, где их даже не могли видеть ни сам Киевский князь, ни его люди, если не считать охрану. Несмотря на сильную усталость от неблизкой поездки, нежданные гости продолжали выказывать небывалую вежливость и в шатре, по всякому поводу и без оного продолжали кланяться, как заведенные, широко улыбались, словно оказались у извечных друзей, говорили голоском, которым мужчины объясняются девушкам в любви. Когда проделали все формальности, призванные показать исключительную вежливость, учтивость и уважение, старший посол наконец-то произнес главное:
– Досточтимый великий князь Киевский Мстислав Романович! До нас дошли слухи, что вы, руссы, хотите пойти войной на нас. Бахадур Субэдэй и нойон Джэбэ, конечно же, не поверили
