это мне больше в жизни пригодится, чем умение пачкать бумагу красками.
– Повезло. Мой был врачом…
– Давай сменим тему. Не лучшее время обсуждать усопших. Завтра поговорим.
– Хорошо. Еще раз доброй ночи.
Никита думал, что так и проворочается без сна до самого рассвета, но ошибся. Его быстро сморила усталость. В полудреме перед глазами рождались странные картины. Он видел украденный смартфон, воронье, кружащее над бытовкой Андрея, и гнусно хихикающего Павла Афанасьевича с застрявшим в зубах пирогом.
Глава вторая
Открыв глаза, Никита не сразу сообразил, где находится. Он с минуту лежал неподвижно, глядя на паутину под потолком, слушая радио и вдыхая запах чужой холостяцкой берлоги.
Переодевшийся в застиранную спецовку Андрей сидел за столом, аккуратно рисуя величавые горы и стоянку альпинистов вокруг черно-белой фотографии усопшего, закрепленной на альбомном листе.
Приподнявшись над подушкой, школьник некоторое время наблюдал за работой художника. Мужчина делал предварительный набросок легкими, чистыми линиями.
Плавные движения карандаша завораживали подростка; он с тоской вспоминал свои неуклюжие, тяжелые штрихи, превращавшие рисунки в невзрачные каракули. Украдкой вздохнув, Никита с напускной бодростью сказал:
– Доброе утро!
Гравировщик обернулся и расплылся в улыбке:
– Тебе того же! Бутерброды на столе, вода в чайнике, полотенце здесь, у входа. Умывайся и бегом завтракать.
Наспех сунув ноги в кроссовки, Никита выбрался на улицу и обомлел. Вокруг бурлила жизнь. Из распахнутых дверей похоронных контор доносились зычные мужские голоса, на асфальтовом пятачке теснились легковушки и грузовики, у калитки, прислонив лопаты к забору, жадно курили землекопы в серых спецовках с надписью "МУП "Ритуал".
Плеснув в лицо пахучей водой, школьник выпрямился и поймал на себе множество заинтересованных взглядов. От смущения мигом заалели уши, движения сделались скованными, что безусловно развеселило молчаливых наблюдателей. Не дожидаясь неудобных расспросов, Никита торопливо вернулся в бытовку.
Все прочие запахи перебил аромат растворимого кофе. Андрей точил карандаш и прихлебывал бодрящий напиток из большой именной кружки.
– Можно позвонить? – спросил школьник, краем глаза изучая недоделанный эскиз.
– Конечно! – мужчина кивком указал на лежавший справа от него телефон.
Никита взял "Нокию" и быстро набрал знакомый номер:
– Привет, мам! Да, в порядке. Я у Антохи. Нет, не разрядился. Я его потерял. Ну, вот так… Наверное, обронил, когда из такси вылезал. Блин, перестань! Я же не специально. Значит, буду без телефона. Что? К пяти приеду. Почему поздно? Нормально! Ладно, мне пора… В кино собираемся. Естественно! Все, давай, пока!
– Вы прослушали либретто под названием "Блудный сын", – подражая сочному баритону радиодиктора, заявил Андрей. – Далее в программе – "Дорожные заметки" известного путешественника,
