об интимном… – художник сделал глубокую затяжку.
Дмитрий Анатольевич подмигнул Никите и саркастически пропел первый куплет песни из детского киножурнала "Ералаш", добавив от себя
Веселые истории,
Приколы, хохмы, треш.
Веселые истории,
У нас их жопой ешь!
Пара-па-пам!
– Завязка драмы, – Андрей пригубил кружку с кофе. – Сходил я вечером в граверку, задвинул новый камень в станок, и вспомнил, что сигарет осталось полторы пачки, а на посту разжиться не вариант. Пришлось одеться празднично и шлепать в Жнивы. По дороге туда обнаружил у третьих ворот пару бухающих помойных личинок. Значения не придал, мало ли какая мразь по ночам возле пустыря околачивается. Зарулил в круглосуточный, приобрел курево, потрещал с Янкой…
– Крашеная, с третьим размером? – перебил Дмитрий Анатольевич.
– Приятная девка, – ласково заметил художник. – И мозгами не обиженная. Не то, что некоторые…
– На Светку намекаешь? Она в прозрачном пришла. Стоит у ларька сиськи напоказ.
– Хрен с ней.
– Для тебя ж баба старается, – подначил гость.
– Трахни ее, может перебесится.
– Еще чего! Старших надо вперед пропускать.
– Я лучше в сторонке постою, над вами свечку подержу, – скривился Андрей.
– Лишь бы не заупокойную.
– Кульминация драмы, – художник прикурил от "бычка", прокашлялся и неторопливо смолил новую сигарету. – Иду обратно. Вижу впереди такого же пешехода. Опять не напрягаюсь: какое мне дело до чужих прогулок… Шел человек, шел. И вдруг пропал. На сердце сразу нехорошо стало, тревожно. Вспомнилось про личинок. Думаю: надо ускориться и посмотреть что к чему. Приближаюсь, слышу из канавы характерную возню гоп-стопа и голос молодой, напуганный. Показалось – детский. Аж зубы от злости свело. Ныряю туда. Мне навстречу два знакомых утырка: воняют и перед лицом "пером" машут.
– Они, суки конченные, в край оборзели?! – взбесился Дмитрий Анатольевич. – Мне тут только мокрухи с участием несовершеннолетнего не хватало.
– И я о том подумал, – буркнул гравировщик. – Провел короткую воспитательную беседу и отпустил цирк дальше гастролировать. Попадутся мне еще раз, огребут добавки.
– Можешь их даже упиз.ить. Я разрешаю, – строго сказал гость. – Совсем страх потеряли, чушканы.
– Еще такой момент, – грустно вздохнул Андрей. – Они у Никиты телефон щипнули. Мой косяк. Не разобрался сразу. Мог бы догнать и отжать назад.
– Разберемся… – угрожающе сдвинул брови Дмитрий Анатольевич. – Не запаривайся.
– Лады. Мне бы отгул взять на сегодня.
– По радио Юрьев день объявили?
– В город мотнуться надо за ноутбуком и вопрос с Никитой порешать.
– Какой такой вопрос? К ментам что ли заяву строчить?
Художник протестующе поднял руку:
– Не-не, я баланды на всю
