выглянувшую из-под капюшона. Кажется, мои опасения оправдались. Эван шёл неторопливо, но бесшумно и незаметно, я едва не потеряла его из виду. Он сливался с местностью, словно проделывал это тысячи раз. Однако цель его движения угадать не сложно, прятаться тут всю ночь даже для него полное безумство. Ещё меньше я удивилась, когда следом за ним, столь же целенаправленно мелькнул Альберт, мрачный и сосредоточенный. Ну, а за ними, как вы уже, наверное, догадались, на уважительном расстоянии кралась любопытная я.
Правда, для этой цели мне пришлось пересечь двор, выйти за ворота, пройти милю через овраги и почти ползком подобраться к небольшой поляне, выбранной магами для дискусии. Героический подвиг с моей стороны, за последние два года беззаботной жизни я почти забыла, как это правильно делается. Увы, к началу опоздала, пришлось довольствоваться тем, что есть. А было немало. Особенно колючек в штанах.
– Что ж, Эван, – в голосе Альберта не слышалось ни радости, ни тепла, – мы закончим наш поединок, но не здесь и не сейчас.
– Согласен. Если Богу было угодно, чтобы мы выжили, значит, у нас будет шанс разобраться между собой. Ну, а пока нам обоим не помешает отдохнуть и набраться сил.
– Заклинание регенерации, как я погляжу, по-прежнему получается у тебя из рук вон плохо. Ты всегда был двоечником. Но Марк любил тебя и всё прощал.
– Ну да, ты был лучшим из нас, – голос Эвана стал едким, словно змеиный яд, даже со мной он разговаривал более мягко, – у тебя всегда всё получалось без единой ошибки. В одном подкачал, вечно перед своей Луизочкой хвост поджимаешь.
– Не смей так о ней говорить, – в голосе Альберта вспыхнула неподдельная ярость, – ты последний в этом мире, кто имеет право её критиковать.
– Ну да, конечно. Ты в неё с детства влюблён, везде как хвост ходил, тапочки носил, только что пятки не лизал. Она из тебя верёвки вила, а ты улыбался.
– Заткнись. Ты никогда в жизни никого не любил. Тебе не понять того, что я чувствую.
– Разумеется, – передразнил рыжеволосый маг, – мне не понять.
– А она тебя любила, всю жизнь любила, себя не жалела, только о тебе и думала.
– Альберт, ты бредишь, это переходит всякие границы разумного.
– Слепец, – белобрысый маг уже не мог остановиться, – ты всегда был слепцом. Ты никогда не обращал внимания на её чувства. Она тебе жизнь спасла, а ты…
– Кто? Луиза? – Эван расхохотался. – Да я из-за неё полгода в темнице провёл. Посмотри на меня, на кого я стал похож! За мной охотится Тёмная Богиня, и всё из-за твоей ненаглядной Луизы.
– Ты был дураком, дураком и помрёшь. Думаешь, по чьему приказу я выпустил тебя из темницы? А кто разрешил мне беспрепятственно выпроводить тебя тайным ходом? Она тебя любила, а ты…
– Ну, что я? Дурак? Эгоист? Ничтожество? Все твои слова – надуманная глупость. Я не желаю их слушать. Хочешь отдать за неё жизнь, отдай, а мне кровь не порти. Мне осточертели эти ваши разговоры про любовь. Хватит.
– Однажды ты поймёшь, – Альберт успокоился
