слишком поздно.
– Увы, следующего раза, как это ни печально, может не быть.
– Что-то случилось?
– В замке сейчас есть один человек, который, узнав во мне Амелию, не преминет всё припомнить. В лучшем случае сдерёт кожу, в худшем же… И, увы, меня назначили обучать его хорошим манерам, хотя дело обречено на провал.
– Когда вы выезжаете?
– На рассвете.
– Хорошо, – Эван пожал плечами, – перед отъездом выйди на стену и урони платок.
– Платок?
– Ну, или гривой своей махни, тоже заметно.
– А если Элли пошлю?
– Узнаю. Кстати, как она?
– Сохнет по Эжену, – призналась, пространно поводя в воздухе рукой и косясь на стену, к которой мы медленно подходили, ещё немного и нас услышит стража, – но оставаться отказывается.
– Переболеет. Она будет находить парней везде, куда поедете. Девочка и по мне сохла, ничего удивительного.
– Тьфу ты, – я скривилась, – на тебя без слёз не взглянешь, петух ты недожаренный. А Эжен такой красавец, что даже завидно.
– Там Этьен есть, тебе хватит. Говорят, он немного серьёзнее своего братца.
– Лучше сразу с камнем в прорубь. Но ты от темы не уходи.
– Ладно-ладно. Чем смогу – помогу, ты только укажи, кто является проблемой.
– Выбирай самого грубого, невоздержанного, хамоватого, невоспитанного, – я воодушевилась,– жадного, эгоистичного, толстого, самоуверенного мужлана. Не ошибёшься.
– Теперь я понимаю, откуда берется ненависть к мужчинам.
– На себя посмотри, женоненавистник.
– Тебе пора спать. Иди, спокойной ночи.
– Спокойной ночи.
5 заповедь менестреля: «С лютней против кулака ходить не стоит»
– Баронесса, смилуйтесь!
За ночь я успокоилась, подсчитала свои шансы на выживание и решила начать утро с повального разоружения противника, а потому в данную минуту стояла на коленях перед изумлённой баронессой и цеплялась за край её платья.
– Не дайте пропасть!
Луиза успела забыть, зачем вызвала меня в свои покои и пыталась понять, что на самом деле случилось. А, судя по моим жалобным завываниям, случилось очень многое. Заранее предупреждённые Эжен и Этьен охраняли двери, своим видом отпугивая всех желающих посочувствовать. Альберта я не встретила, хотя носилась по замку всё утро. Элли убежала на крепостную стену разыгрывать партию с платочком и заодно убедиться, что лучше Эжена никого в мире нет. Ничего не попишешь, любовь она такая. Глупая немного. Но милая.
– Пощадите! Вопрос жизни и смерти! А я ещё так молод! – голосила с чувством и расстановкой, выдерживая ноты.
– Лоран, успокойся! Лоран, что случилось? Объясни толком, – очнувшаяся баронесса бросилась поднимать меня с колен, успокаивая, уговаривая и гладя по голове, – всё ещё можно исправить, ты только успокойся и внятно расскажи, в чём дело.
Я
