мере русифицирующие ее содержание: «Школа злословия» И. М. Муравьева-Апостола (1793–1794), «Лукавин» А. Писарева (1823), «Наследство золотопромышленника» А. Соколова (1894). Примечательно, что подобная переработка пьес Шеридана встречалась не только в России. Например, известно, что знаменитый немецкий актер Ф. Л. Шрёдер поставил на Гамбургской сцене «Соперников» Р. Шеридана. Они были переработаны Я. А. Энгельбрехтом на немецкий лад. И вместо Боба Акра появился Акерланд, трус и хвастун, для которого жениться на сентиментальной аристократке значило попасть в высший свет. В целом же комедия немецких авторов превратилась в комедию «по Шеридану»[49]. По замечанию Н. Б. Поляковой, подобное переосмысление комедий Р. Б. Шеридана встречается в американской, польской, венгерской литературе прошлого столетия.
В статьях А. Дружинина мы не найдем отклика на существовавшие тогда переводы. В его работе дается оценка творчества английского драматурга, рассматриваются достоинства комедий Р. Шеридана в сравнении с произведениями Ж.-Б. Мольера и современников писателя. А. Дружинин четко расставляет акценты при характеристике «Школы злословия» и «Тартюфа», заявляя: «Обе комедии считаются первоклассными, и англичанин ставит «Школу злословия» во главе всех великобританских комедий, точно так же, как француз не равняет ни одной комедии с «Тартюфом». Обе осмеивают лицемерие, обе полны драматизма и занимательности. Но мольерова комедия выше, как одно целое, ее сатира бьет сильнее, она написана ранее, она поставлена на сцену в то время, когда все высшее французское общество и было полно Тартюфами, столько же сильными, как и зловредными»[50]. В то же время Р. Шеридан «называет лиц по имени и фамилии, берет их из современной жизни, пишет для всей массы публики, не помышляя о малом числе избранных знатоков. Комедия Шеридана взволнует, рассмешит и увлечет за собою массу непросвещенных зрителей, между тем как французский «Тартюф» может быть оценен по достоинству только одним истинным чтителем поэзии, и не на сцене, в тиши кабинета, посреди умного уединения»[51]. Сравнение с комедией Ж.-Б. Мольера в дальнейшем будет нередко встречаться в предисловиях к русским изданиям пьес Ричарда Шеридана и в статьях. Возможно, близость Джозефа Сэрфеса к классическому лицемеру и привлекала внимание многочисленных критиков и переводчиков, но реалистический принцип типизации, разрабатываемый писателем в комедии, не всегда рассматривался ими. Влияние Ж.-Б. Мольера на Р. Шеридана, действительно, чувствуется, и объяснить его можно, прежде всего, литературной традицией английских авторов XVII–XVIII веков.
Ж.-Б. Мольер пользовался огромной популярностью в Англии, начиная с периода Реставрации. Дело в том, что драматурги этой эпохи в годы изгнания английских монархов были тесно связаны с французским двором. Они не только переняли многое из французской культуры, но и перенесли это на английскую сцену, что заметно, прежде всего, в творчестве Дж. Драйдена. Наиболее популярным все это время был по-прежнему Ж.-Б. Мольер,
Полякова, Н. Б. Фридрих Людвиг Шрёдер / Н. Б. Полякова. – М., 1987. – С. 156.
Дружинин, А. В. Жизнь и драматические произведения Ричарда Шеридана. – С. 27.
Там же. – С. 28.
