style="font-size:15px;"> Но вместо того чтобы уйти, он по-прежнему стоял и любовался ее милым личиком и нежной кожей, тронутой румянцем… И, внимательнее присмотревшись, обнаружил кое-что еще.
– Вы измазались, – заметил он.
– Ой, правда? Где?
Подняв руку, она безрезультатно попыталась стереть пятно.
– Позвольте мне, – предложил он.
Шагнув ближе, он осторожно приложил два пальца к изгибу правой скулы и погладил Габриэлу по щеке. Встретившись с ней взглядом, он заметил, как расширились ее зрачки, а губы приоткрылись на едва слышном вздохе. Проследив за их движением, он вспомнил вкус ее поцелуя, который показался ему слаще любого десерта.
«Как хотелось бы его повторить! – сказал он себе. – Еще два дюйма – и она снова окажется в моей власти. Но нет – нельзя». Тайно вздохнув, он вспомнил свое обещание относиться к ней как к маленькой сестренке. Конечно, такая клятва была верхом нелепости: как бы ни старался, он никогда не сможет считать Габриэлу Сент-Джордж сестрой. Но с другой стороны, это не означает, что ему нельзя хотя бы попытаться так с ней обращаться.
Опустив руку, он шагнул назад.
– Ну вот, – объявил он бодро, – ничего не осталось. Она заморгала, словно выходя из оцепенения.
– Спасибо, Уайверн.
Он поклонился ей:
– К вашим услугам, мисс Сент-Джордж. Полагаю, что увижу вас сегодня за обедом.
– До встречи.
Кивнув, он позволил себе один прощальный взгляд, после чего повернулся и вышел из комнаты.
– Мы нарекаем ее Стефани Шарлоттой! – объявила Джулианна Пендрагон, и материнская гордость и радость придали ее нежному голосу звучности, так что он разнесся по всему приходскому храму.
Со своего места на церковной скамье – одной из тех, что были отведены приглашенным на торжество – Габриэла наблюдала за происходящим и за людьми, собравшимися вокруг купели.
– Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа, аминь! – провозгласил священник, осторожно смачивая головку малышки водой.
От неожиданности малышка испустила протестующий вопль, отразившийся от каменных стен церкви мощным эхом. Присутствующие, улыбаясь и посмеиваясь, хором подхватили:
– Аминь!
В продолжение таинства крещения Габриэла наблюдала за главными действующими лицами – и губы ее сурово сжимались всякий раз, как ее взгляд падал на Уайверна… или, точнее, на герцога Уайверна! Даже сейчас она ежилась, вспоминая о том, что произошло прошлым вечером после обеда.
Трапеза прошла прекрасно: пятнадцать человек – родственники и друзья – собрались за столом, чтобы насладиться вкусными блюдами и изысканными винами. Габриэла чувствовала себя неожиданно непринужденно, снова изумляясь тому, насколько безоговорочно ее приняли в семейство Пендрагонов. С момента ее приезда двумя неделями раньше все обитатели этого дома взяли ее под свое крылышко – начиная с Рейфа и Джулианны, относившихся
