и наблюдая за огромной гондолой, зависшей над площадкой.
– По той же причине, что и утонувшие два барана из детского стишка, – ответил ей Исари. Его лицо тут же изменилось и засияло самой дружелюбной улыбкой: на площадку вышли долгожданные гости, гелиатские принцы.
Все трое высокие, широкоплечие, с одинаково тёмными волосами и белой кожей. Старшему, Максимилиану, уже около сорока лет, и он давно мечтает о престоле.
Средний, Валериан, очень красив и знает об этом. Младшему принцу лет двадцать, не больше. Корона Константину не светит, он хорошо это понимает и потому пошёл по иному пути: на нём форменная мантия Гелиатской академии высокой магии.
Исари сделал шаг вперед, произнес:
– Добро пожаловать, мои царственные братья! Я рад принимать вас в моём доме.
Мужчины обнялись, обменялись рукопожатиями. Принцы по очереди поцеловали руку Этери, восхитились её красотой, назвали «главной драгоценностью Багры».
У Константина нашлось письмо от её кузена Икара, сбежавшего из дома три года назад и теперь учившегося всё в той же академии. Этери присела в реверансе на гелиатский манер.
Валериан подошёл к краю площадки, облокотился на перила, взглянул вниз на столицу Багры и на сам дворец. Они стояли в самом центре раскручивающейся спирали из дворца, хозяйственных построек, садов и казарм, составлявших резиденцию багрийской царской династии.
Стояла тёплая весна, и сады утопали в зелени, но здесь, на причальной башне, было достаточно холодно из-за ветра. Этери подошла к гостю, проследила за его взглядом. Она не боялась высоты, с детства привыкнув карабкаться по отвесным скалам и разорять птичьи гнёзда.
– О вас ходят странные слухи, прекрасная княгиня, – заметил Валериан. – Будто вы, следуя каким-то замшелым традициям, собираетесь принести обет целомудрия…
Этери прикрыла глаза, досчитала до десяти. Наверняка гелиатский принц был не прочь завести роман с девицей, на которой в случае чего не придётся жениться. В голове пронеслись сотни колкостей, но Исари рассчитывал на неё. Этери ответила серьёзно и просто:
– Я старшее дитя из рода князей Гатенских, Ваше Высочество. И приняла княжескую корону, в обход наследников мужского пола, не для того, что бы прясть, ткать и ожидать мужа. За всё своя плата. Я – честь и совесть царя, его тень, его страж, его преданный пёс. Будь я мужчиной, обрести семью мне не составило бы труда, но от женщины сохранение семейного очага требует больше сил и времени. Я выбирала между семьёй и служением. И выбрала.
– И всё же это жестоко…
– Быть может, – кивнула Этери. – Однако в каждой стране есть традиции, которые лучше соблюдать. Напомните, я расскажу вам одну легенду.
Они принялись спускаться. Этери и Исари шли последними, и княгиня с тревогой смотрела на своего господина. Он был бледен, на висках выступила испарина. На полпути царь остановился и, прислонившись к стене, собрался наложить на себя ещё одно заклинание.
Этери поймала его руку и вложила в неё пастилу, пахнущую
