с Иветре большая напольная ваза вдруг покрылась сеткой трещин и, покачнувшись, рассыпалась на миллиарды кусков.
Исари стоял, напряжённо сжимая кулаки, подобравшись, будто готовый к прыжку хищник. Белые глаза на белом лице смотрели пусто и страшно, губы кривились.
– Это мог быть ты, я перемолол бы тебе все кости, – с трудом произнес он и натянуто улыбнулся, словно против своей воли. – Я могу убить тебя. Сейчас или потом. И никто меня не остановит, потому что просто не сможет.
– Убивай, – развел руками Иветре. – Убивай. Убьешь ещё десяток-другой людей, и что потом? Сделать из тебя совершенное оружие могу только я.
Исари сгорбился, добрёл до своего стола, достал из него носовой платок, приложил к носу, запрокинул голову.
– Договорим потом, – махнул рукой Иветре. – Когда ты будешь в силах слушать и говорить. Прислать к тебе лекаря?
– Пришли, – откликнулся Исари. – Пусть возьмет снотворное.
– Что это было, Бездна меня побери? – спросил Амиран, сам себе не веря.
– Это – сила Небесного Всадника, попавшая в не предназначенное для неё человеческое тело, – нервно улыбаясь, ответил Аче. – И только что я нарушил клятву, которую дал учителю. Я сегодня дважды предатель.
Глава V
Амиран потряс головой, как большая собака, выбравшаяся на сушу из глубокой и быстрой реки.
– Ничего не понимаю, – растерянно произнес он. – Какая сила? Какие Небесные Всадники?
Аче оглянулся, шепнул:
– Ваше высочество, здесь не время и не место!
– Для такого нигде не время и не место, – Амиран ухватил подмастерье за ворот, приподнял над полом и хорошенько встряхнул. Аче не сопротивлялся – повис, как большая кукла. Потерявшие опору ноги зацепили ржавое ведро, опрокинули. На пол посыпались тряпки, какой-то сор.
– Кто ты такой, и кто такой твой учитель? Откуда вы взялись?
– Здесь действительно не стоит говорить об этом. Если бы вы согласились встретиться со мной в городе…
– Пойдём сейчас. Я все равно не успокоюсь, пока не узнаю правду.
– Охрана… – тихо напомнил Аче. – Сейчас уже поздний вечер, и…
– Охрану мы минуем, друг мой и предатель, – хлопнул его по плечу Амиран. – Прошу прощения, дважды предатель – как я мог забыть?
– У вас злой язык, ваше высочество, – пробормотал Аче, опуская голову. – Впрочем, вы имеете право попрекать меня.
Амиран усмехнулся. Какое там право! Он даже не успел разобраться в происходящем. Однако отказать себе в удовольствии уколоть мальчишку не смог.
– Не один ты излазил дворец вдоль и поперек.
Цесаревич оделся поскромнее и вооружился мечом. Затем протянул мнущемуся рядом Аче длинный кинжал в потёртых ножнах, сказал подчеркнуто небрежно:
– Не потеряй. Отцовский.
Аче кивнул, аккуратно приладил ножны к поясу.
Они действительно покинули
