не нуждается в их опеке. Такой была его месть за разрушенные ими иллюзии. Другой Сергей придумать не мог. Ведь родители, как ни крути, ему не враги.
Зал, арендованный командой Сильвы, находился в здании спортивного комплекса, но вход был сделан отдельный, чтобы никто не путался под ногами. Платили за все сообща, из общего котла. В расходах была и доля новичков, вроде Сергея. Это делалось, чтобы каждый ощущал свою ответственность. А еще существовала общая касса, куда принимались взносы только от своих. Сергей надеялся, что очень скоро это ограничение не будет его касаться.
Парни, занимавшиеся в разных углах зала, посматривали на него с веселым любопытством, одни – как бы ожидая, что он потерпит фиаско и сядет в лужу, другие – подбадривая Сергея взглядами, мол, не робей, у нас получилось, получится и у тебя.
Он приблизился к Сильве, который вытирался полотенцем после спарринга на ринге. У него было узкое лицо с тонким и острым, как нож, носом и черными блестящими глазами. Имей Сергей хотя бы смутные знания об античной скульптуре, он бы сказал, что Сильва сложен, как древнегреческий атлет. Лет ему было под сорок, но не было среди молодежи никого, кто превзошел бы вожака в бою. Он был не столько боксером или борцом, сколько непревзойденным мастером уличного боя, куда более жестокого и эффективного.
– Как жизнь? – спросил он, бросив влажное полотенце юноше, который, как и Сергей, ожидал своего посвящения.
– Нормально, – сдержанно ответил Сергей. – Мне сказали…
– Я знаю, что тебе сказали, – перебил Сильва и сделал знак юноше уйти. – Сегодня у тебя важный день, Серега. Не облажайся. Покажешь себя хорошо, будешь нашим. Нет – попрощаемся. Сейчас тебе все объяснят. Бывай. Увидимся еще или нет, от тебя зависит.
Он подозвал коротким взмахом Колю-Волю, а сам отправился в душевую, оставив Сергея одного. Железо больше не лязгало, в зале наступила тишина, если не считать смешков и приглушенных реплик, которыми обменивались спортсмены, придвинувшиеся со всех сторон.
– В общем, так, – начал Коля-Воля, гордый оказанным ему доверием. – Сейчас садимся в тачку и едем к воинской части на Буденовке. Знаешь?
Часть соседствовала с военным же училищем и размещалась за длиннющим кирпичным забором, тянувшимся через пустырь, вдоль дороги. Это был городской район, вечно кишевший парнями в военной форме и коротко стриженными типами по гражданке, сшибавшими у прохожих сигареты и мелочь на бутылку. Все они находились в самоволке, разумеется. Сергей, недавно вернувшийся из армии, вычислял подобную публику с первого взгляда.
– Да, – кивнул он. – Знаю.
– Вот там находишь компанию служивых и до…ваешься. Понял?
– И чтобы их не меньше пяти было, – вставил кто-то из массовки.
– Чем больше, тем лучше, – сказал Коля-Воля. – Короче, ты к ним до…ваешься и дерешься. Драпать нельзя. Стоишь до последнего.
– Я
