отчаяния не желали отпускать ученика. Сегодня он слышал слишком много ответов, и хрупкое равновесие в душе уже не поддавалось восстановлению. Ещё один ответ не сделает больнее.
– Время пришло. Люди и миры столь смертны и скоротечны, что однажды ты тоже перестанешь обращать на них слишком много внимания, – голос наставницы был всё также сух, а лица Николай не видел.
Ради чего тогда стоит существовать? Если всё умирает, а ты остаёшься незыблемым памятником увядания, холодным и бессмертным… Как увидеть смысл в кромешной пустоте?
– Ты слишком молод, чтобы сейчас это понять, – привычным менторским тоном продолжила Марта. Будто ничего не изменилось, и она преподаёт очередной урок своему самому удачному творению. – Нет, я не убивала этих людей, не уничтожала мир – ты это хотел спросить. Я даже не заметила, как однажды небо стало оранжевым навсегда. И я ушла отсюда после смерти последнего человека.
С оглушительным грохотом сверху сорвался кусок здания и полетел вниз. Николай испуганно шарахнулся, когда обломок приземлился всего в нескольких метрах от них, глубоко вспоров дорожное полотно.
– Вот почему не стоит оставлять разлагающийся мусор после себя, – спокойно произнесла Марта. – Жизнь скоротечна, а агония может затянуться.
Рассвет не принёс Николаю желанного покоя. Шквал чувств и эмоций, пробудившийся в нём лишь недавно, в буквальном смысле убивал. Он чувствовал на своих руках кровь невинных созданий, которых сотворил и успел полюбить…
Большую часть ночи он метался по дому из угла в угол. Панический ужас стальными щупальцами сковывал грудную клетку, слёзы душили, а метель отстукивала по окну реквием угасающим мечтам. Осознание ситуации, в которой он оказался, нагоняло с запозданием. Нет, не оказался. Был создан, нет выбора, обязан подчиниться каждому слову и жесту. Как марионетка.
Право на собственную волю ему не предоставили с самого рождения. А он, глупец, не замечал. Как цирковое животное, он сидел в своей в клетке и прилежно выполнял каждый новый трюк. Вместо награды получая глоток воздуха и возможность вести дальше жалкое существование по чужому плану. Собственная жизнь была выдана ему в кредит, цену за который придётся отдавать вечно. Или пока Марте не надоест последнее хобби.
Но слабый луч надежды, птицей бившийся в голове, не позволял сдаваться. В конце концов, он создан по образу и подобию людей, а значит и эта мука не обойдёт его стороной. Избавиться от неё почти невозможно – и именно поэтому сердце заходилось лютой болью.
Он должен выжить, твердила глупая птица, он должен стараться. Он должен быть – пусть пока неясно, зачем.
Около полудня вернулась Марта. К этому времени внешне Николай был полностью спокоен. Видя тщетность своих уговоров, он скрыл все чувства глубоко внутри – этого ли она добивалась? Наставница внимательно его оглядела и удовлетворённо кивнула. Против обыкновения она застыла около двери и не прошла дальше. Серое пальто мгновенно
