надо. Я хорошо вижу в темноте, а ты… Зачем тебе разглядывать меня?
– Я тоже хорошо вижу в темноте, – сказал Кратов.
Она села, подперши кулаками подбородок. Ее пронзительно-синие глаза светились – так почудилось Кратову, прежде чем он догадался, что в них отражается лучик света из коридора.
– Термический ожог? – спросила Климова, проведя пальцами по его груди.
Кратов кивнул. Во время пожара на Галактическом маяке в системе Магма-10 он обгорел, как головешка, от волос остались редкие кустики, а его напарник Фриц Радау погиб. Но честь Плоддерского Круга была соблюдена: маяк продолжал указывать путь кораблям, потерявшим ориентировку в экзометрии. А у Кратова отросли волосы, затянулись ожоги, возникла тяжелая пирофобия и появился новый напарник.
– А этот шрам откуда? – Ее пальцы нежно коснулись его плеча. – Похоже на скользящий след фогратора.
Это и был фогратор. На планете с романтическим именем Снежная Королева обитали мелкие и чрезвычайно сообразительные твари, похожие на земных белок, но с дурными наклонностями к самозабвенному обезьянничанью. Должно быть, они попортили немало крови ксенологам, прежде чем те дали аргументированное заключение об их неразумности… Однажды ночью Грант поленился задраить тамбур, и они вскрыли «незаговоренный» люк и заполонили собой маяк. Но настоящий ад начался, когда одной из них удалось утянуть у Кратова оружие.
«Что она делает? Думает ли она, что делает? Еще одно такое прикосновение – и я наброшусь на нее…»
Кратов стиснул зубы и отодвинулся к самой стенке.
– Это случай, – промолвила Климова, опуская руку. – Не судьба, а случай, что я встретила тебя здесь. Погналась за тобой много лет назад и настигла только сейчас… когда ты мне уже не нужен. Завтра я продолжу свой путь, а ты останешься тут. Вероятно, мы никогда больше не встретимся. Разве что случай снова сведет нас – чтобы я спасла тебя. Теперь ты понял, почему я пришла к тебе?
– Нет, – сказал Кратов.
– Я тоже, – Климова вздохнула. – Вот сижу и хочу понять. Кстати, отчего ты до сих пор один?
– Я плоддер. А плоддер всегда один.
– Ты и прежде был один. С тех пор, как Юлия бросила тебя… Как видишь, я все о тебе знаю. Хотя, казалось бы, зачем это мне?
– Я смогу объяснить тебе, зачем. Чтобы сравнивать мой путь и твой. И видеть, где ты меня обошла и насколько. Ведь ты же начала с того, что захотела мне что-то доказать!
– Это было давно. Сейчас я ничего не хочу доказывать. Прошло время, когда я доказывала – тебе, всему миру. Себе, наконец. Теперь все доказано, и я просто живу. И мне безразлично, что вокруг ничего не изменилось. Что по-прежнему в почете стальные мускулы, тяжелые челюсти, холодный взор и низкий лоб. Равно как и хрупкие плечи да бабья слезливость. То, что я живу своим делом, – самое лучшее всему доказательство.
– Послушай, но я же не знал, что ты меня любила!
