про марика /
Я как раз пришел проведать Юру Козина.
И попал на забастовку врачей.
По опустевшему отделению онкологии ходил один единственный врач.
Юра Козин, мой друг, с диагнозом – рак толстой кишки, сказал мне: – Все ушли, один Марик остался.
Я взорвался, не смог сдержаться. Я сказал:
– Юра, они давали клятву Гиппократа, что все отдадут людям!.. Ну, и как можно вот так, уйти, оставить больных…
Марик как раз проходил мимо.
Я сказал:
– Здравствуйте, Марик, я режиссер, я негодую! У вас тут такое безобразие творится!..
Он спросил:
– Вы больны?
– Нет, я пришел проведать друга, Юру Козина.
Он указал на меня пальцем и сказал Юре:
– Юра, развлеки своего товарища, у него что-то настроение не очень.
– У меня?! – возмутился я.
Но Марик уже шел дальше…
Юра сказал:
– Я тебе песню спою, ее наш Марик сочинил. Только ты делай: «Умп-умп-умп-умп…», потому что мне Лилька гитару до сих пор не принесла.
– Юра, кто из нас больной? – спросил я.
Но он уже запел песню.
Это была песня про веселых онкологических больных.
И я, деваться было некуда, поддержал его своим «умп-умп-умп…».
Вдруг начали подтягиваться больные.
Подтягивались те, кто на ногах мог стоять.
И те, которые уже после пятнадцатой химии, и те, кто уже внешне не жилец, и те, кто еще полны надежд, хотя и опухоль не хорошая… Пришло человек пятнадцать.
Отделение оказалось не старое, на удивление.
Пели на русском, а израильтяне и арабы подпевали.
Общая мысль песни была – «Нам не страшен серый волк!».
Музыка – «У самовара я и моя Маша».
Пели задиристо, заводились во время пения.
Прямо «хор Пятницкого» образовался.
Происходило что-то обратное нашему обычному представлению об онкологических больных.
Ни стонов, ни проклятий, ни сожалений, ни завещаний…
Глаза горят, все плохое забыто, песня льется, настроение прекрасное…
После этой была еще одна песня.
А потом Марик сказал:
– Мы не дадим болезни нас взять, нет. Рак не любит, когда люди о нем забывают. Он хочет, чтобы мы только о нем и помнили. А мы о нем забыли. Забыли!
– Забыли, – подхватили все.
– Он нам хочет о себе напомнить, а мы не помним о нем!
– Не помним!
– Мы помогаем друг другу – это для него вообще смерть! – выкрикнул Марик.
– Да чтоб он сдох, проклятый! – ответили ему.
– Мы песни поем! – Марик взмахнул рукой.
– Мы поем, да!
Я стоял пораженный.
Я
