type="note">[7] же ты и по звездам не можешь судьбу человека прочитать!
И пение птиц ты раньше слышал, – почему же теперь так полюбилась тебе песня черного дрозда в лесу?
Плачет под твоими пальцами, Кара-Мурза, восьмиструнная балалайка.
Что же случилось с тобой, суровый джигит?
На Баксане, в ауле князя Темирхана в гостях был Кара-Мурза.
В просторной кунацкой со стенами, убранными шкурами оленей, медведей и диких коз, сидел он перед пылающим очагом, рядом с ним – старый, с бородой серебристой, Темирхан, поодаль уздени и почетные старики разместились.
На круглых столиках о трех ножках точеных дымилась баранина, сваренная с луком и чесноком, лежали куски горячего кукурузного чурека и белоснежные душистые соты, только что взятые из сапеток.
Большой чинак с хмельной бузой уже много раз обошел гостей.
А вечером на лужайке костры запылали.
Живые цветы собрались на лужайке – девушки со всего аула сошлись плясать.
И рука об руку с молодыми джигитами шли они кругом, и весело смеялась балалайка старого Хаджимета – пела она и смеялась-смеялась.
Пышный цветок Кара-Мурза увидел…
Утром он только мельком взглянул на красавицу Коншох, дочь князя Темирхана, а с сердцем его сделалось что-то, отчего оно сильно забилось и потом целый день томилось любовной страстью.
Громко ржал боевой конь Кара-Мурзы, и не слышал его князь: с молодой женой, красивой Коншох, он заперся в сакле.
– Славная девушка, сам Бог тебя послал мне, – говорил он.
И радостно смеялась Коншох, любовно к нему прижимаясь.
Пьяный туман охватил Кара-Мурзу.
А на дворе старый воин Генардуко стоял, думал о чем-то, и усмешка шевелилась в его седых усах.
Пыль с дороги поднялась, гул от копыт лошадиных по степи прошел: за коврами дербентскими и шелком грузинским в дальний поход с дружиной своей отправился Кара-Мурза.
В чужой стороне небо по ночам горело, а днем густым дымом оно застилалось: то Кара-Мурза с дружиной жег и грабил города и селения, подарки для любимой жены добывал.
И всего он добыл – и ковров, и шелка, и рабов, но не дешево добыча ему пришлась: немало воинов его пало в бою и сам он был изранен. В аул возвратился и в постель он лег.
Старуха Хамахо, мудрая женщина, отваром целебных трав его поила, мазью смазывала его раны, и оправился Кара-Мурза, поднялся с постели.
Ясным вечером Кара-Мурза один ехал по степи и увидел: нагнувшись, Хамахо искала что-то в траве.
Весел был князь и, подъехав к старухе, он весело крикнул:
– Салам-алейкум, Хамахо! Какую траву ты ищешь?
– Алейкум-салам! – голову подняв, отвечала старуха и потом проговорила ворчливо: – Что мне нужно, то ищу я. Езжай, князь, своей дорогой…
Кара-Мурза засмеялся и, пальцем погрозив, старухе сказал:
– Знаю я, знаю, бабушка, какую траву ты ищешь: такую, отвар которой молодость возвращает.
