Карманов планируется в часть с проверкой в начале декабря.
– Какова надёжность сведений?
– Пока косвенная. Муж Осы говорил, что командование завинчивает гайки, дисциплина усилена. На следующей неделе из Одессы ожидают доставку люисовских пулемётов и бронеавтомобиля. Кажется, «Ромфель». Из переданных сведений пока всё.
– Нет, не всё! Не должно быть всё! – Гузеев зло затушил папиросу. – Есть что о Косицком?
Юцевич вздохнул:
– Контактирует с ним Оса. Ну как иначе, товарищ комдив?.. Но она держится.
И замолчал. Егор стоял, слегка раскачиваясь, руки в карманы, буравил глазами папку на столе.
– Какие шансы у Осы остаться в живых?.. когда с Кармановым будет всё… – пробасил он, не поднимая глаз.
– Небольшие, Егор… – Гузеев тяжело кинул взгляд. – Молиться – больше не молимся, но придётся…
Где-то под Ростовом. Те же дни…
– Здравствуйте, Мария Николаевна!
– А, это вы, Виталий Семёнович! Я вам рада…
– Гуляете? – Лунёв глубоко вдохнул носом. – Редкий вечер! На удивление… Вы позволите?
И галантно предложил руку.
– Благодарю. Вот, на променад вышла, хочу вдоль леса пройтись, подышать. Составите компанию?
– С превеликим-с…
Дома́ отступили, оставшись позади. Брусчатка как-то сама собой утонула в грунте широкой дороги, которая, блуждая между уснувшими акациями, вальяжной лентой стелилась из городка к лесу.
– Ну, как вам тут, у нас? Скучаете по столичной жизни?
Мария Николаевна задумчиво улыбнулась.
– Как вам сказать? Жене офицера не принято огорчать начальника мужа, – и лукаво стрельнула глазами.
– Дипломатично, – одобрительно кивнул Лунёв. – Вы, я успел заметить, натура весьма дипломатичная.
– Когда это вы успели заметить, Виталий Семёнович? При вашей работе…
– Да что вы! О вас много судачат. Та́к вот-с…
– Что-то конкретное?
– Да. И исключительно в восторженных тонах. Даже иногда удивляюсь, как вам все благоволят. Это ваше врождённое?
Мария Николаевна рассмеялась:
– Всё – врождённое, не находите? Вот вы…
– Интересно… – Лунёв приостановился.
– И работы непочатый край, и успеваете всё и вся видеть вокруг. И слышать. Так и вижу вас на портрете в Зимнем. На белом рысаке, под генеральским вальтрапом с вензелями… – Мария тонкими пальцами рисовала в воздухе картину.
Лунёв прыснул:
– Да вы ещё и с фантазией, барышня!
– Нет, нет, правда! Виталий Семёнович, вы ж на погонах до жезлов фельдмаршальских дойдёте – так работать.
– Полноте вам! Просто служба, ничего более…
Темнота густела.
– Видите, Арктур зажёгся… – Лунёв
