мной и часто дышит.
– Я ненароком подслушал ваш разговор с Питом. – начал Ганди. – Я знаю Ойвинда. Мы познакомились в ночном клубе недалеко отсюда. Зимой, кажется. – мужчина жестом предложил спрятаться от накрапывающего дождя под козырьком автобусной остановки и продолжил: – У Ойви есть очень необычная татуировка на затылке. Символ, – Самир молниеносно достал телефон, найдя подходящее изображение во всемирной сети, – Альгиз. Это руна.
– Мистер Эге рассказывал что-нибудь о себе?
Нижняя губа Самира на мгновение дрогнула, а лицо исказила скорбь.
– Я уже который день не могу до него дозвониться. – понуро ответил Ганди. – Что с ним? Его больше нет, да?
– С чего такие выводы?
– Частные детективы просто так про людей не расспрашивают. Вы нервничаете из-за каких-то убийств, как я слышал, когда мы пришли. Значит, их обоих убили. Иначе было бы странно, что знакомые люди скончались одновременно. – грустно улыбнулся он. – И Олли сразу сник, когда услышал имена, а он хорошо знал их обоих лично. – Ганди задумался всего на секунду и снова внимательно посмотрел на меня. – Значит, это так? Их убили?
Я слегка покачал головой, незаметно проведя по нижнему ряду зубов языком, и предупредил, что никто, в том числе и Питер, не должен знать о произошедшем.
– Понял, понял. – удручённо кивнул Ганди, но в следующую же секунду его осенило: – Я вспомнил! Ойви как-то рассказывал о Майлзе Кортесе! Их то ли трое, то ли только один из них назвал своё имя и говорил. В общем, это странная троица, которая ищет таланты и помогает выбиться в люди. Они вроде спонсоров, которые не особо это афишируют.
– Как их найти?
– Не знаю. – признался Самир. – Ойви они сами нашли. Говорили только вживую и наедине. Каждый раз место встречи меняли.
Мы обменялись с мистером Ганди номерами, и я поехал к Мэтту. Новые подробности мне не терпится рассказать ему лично.
От ближайшей остановки к полицейскому участку за мной увязался котёнок. Он прятался от дождя у мусорных баков, но стоило пройти мимо, как он выбежал из укрытия, не боясь промокнуть, и семенит за мной.
Грязный, тощий, с вырванными клочками шерсти на боках. Ему от силы месяца два, но уже знатно подрано левое ухо в двух местах, через всю мордочку вычерчен светло-розовой тонкой линией шрам, и на спинке едва успел зажить след от зубов. Не то собаке попался, не то от очень крупного сородича в схватке за еду получил.
Шерсть у котёнка молочно-белая. Глаза большие какого-то жуткого и одновременно завораживающего прозрачно-голубого цвета с серым отливом. Маленький обитатель помоек гордо вышагивает за мной. Он дошёл до полицейского участка и, я, скрепя сердце, оставил его на улице. Оглядываюсь на тощего котёнка.
Мэтт окликнул меня.
– Кого ты высматриваешь? Опять от своей подружки прячешься?
– Там котёнок. – ответил я. – Есть что-нибудь ему дать? Он такой тощий и голодный.
Дормер натянул футболку на нездорово впалом животе. Торчащие тазовые кости
