немецкая речь.
Лиза различила пару знакомых из фильмов слов:
«Хенде хох! Хенде хох!»
Василий затравленно озирался: он был окружен. Выстрелы совсем близко. Грудь ему сдавило кольцо страха. Он замер, взгляд его метался по поляне. Василий попытался рвануть в чащу, но тут увидел, как вооруженные фигуры выходят из темноты леса. Еще выстрел. Острая боль будто прожгла хромую ногу. Василий упал, уткнувшись в снег лицом. Он только прижимал к себе еще теплый мешочек с краюшкой хлеба и картошкой. Шапка съехала на глаза, закрыв весь мир.
– Попал мужик. И что теперь? – тихо проговорила Лиза.
– Знаешь, что мы делать с такой, как ты? – проговорил немецкий офицер.
Он склонился над Василием, который, связанный, сидел на стуле. Подбитый глаз саднил, нога невыносимо ныла, стреляя жгучей болью до самого бедра.
Он пришел в себя минуту назад, когда один из немцев облил его ледяной водой.
Лиза отвернулась:
– Не люблю я страшилки, ясно? Лучше сразу скажи, чем кончится.
– Это тебе не сериал. Смотри внимательно.
Идеально вылепленное холодное лицо немца придвинулось почти вплотную к Василию:
– Когда у меня хороший настроени, мы вытаскивать человек на мороз голый и медленно обливать его вода, пока он заживо не стать льдом, – немец сделал театральную паузу, протерев пальцем пуговицу на манжете. – Но сегодня у меня плохой настроени.
Василий дернул головой, откинув мокрые пряди волос, лезшие в глаза:
– Пошел ты, фашистский ублюдок!
Лиза улыбнулась:
– Держится пока.
– Немец просто выбрал не ту стратегию, – ответил Сизиф.
Офицер усмехнулся.
– Ты думать, нам нужно знать, где твои партизаны? Мы знать, – фашист выпрямился и стал вышагивать по комнате. – Нам их выдать другой. Я хотеть знать, кто прятать тебия в деревне. Кто тебия кормить и врать нам.
Лиза нахмурилась. Ей вспомнились хрупкая Анна и слепой парнишка. Что-то в том доме казалось ей знакомым. Может, когда-то в далеком детстве у них тоже лежали застиранные ковровые дорожки на полу. Может, стояла беленая печь. Она не помнила.
– Ах вот оно что, – пробормотала Лиза.
– Не дождешься, немецкая свинья, – выкрикнул Василий.
Немец не реагировал, только еще сильнее выпрямился. Он знал: все козыри у него на руках. Это читалось по задранному подбородку и поджатым губам.
Офицер кивнул одному из немцев:
– Покажи ему другой.
Двое солдат подняли Василия и потащили в подвал. Он подволакивал раненую ногу, оставляя на полу кровавый след.
Сизиф жестом показал Лизе следовать за ними.
Она неохотно пошла.
Когда они спустились и осталось сделать лишь шаг, чтобы зайти в подвал, Сизиф остановил Лизу, помотав головой.
Немецкие охранники открыли дверь подвала – оттуда донесся стон.
Лиза не видела, что было внутри. Она видела лишь мокрую
