style="font-size:15px;"> Три часа дня, четыре, пять… Наконец, появляется. В глазах – вопрос: два месяца меня не было, и никто из ребят не знал, где я.
« Он – в Суворовском, представляешь Анька?– орет Кондрат. – Ему уж и форму дали. И он там чемпион по гимнастике. Кульбиты только так крутит! »
Вопрос в глазах любимой сменяется интересом. И я готов расцеловать Славку за эту презентацию.
Провожали они меня всей нашей компанией. Они все меня провожали – и мальчишки, и девчонки. И на мне уже снова форма, и Аня – рядом. Ну что говорить – я был счастлив. Счастлив и горд. И только троллейбус захлопнул двери, начал мечтать о лете. О летних каникулах. Когда можно будет видеть Аню не раз в неделю, а каждый день. Все лето!
В мае старшина сообщил нам, что каникулы временно отменяются. Лето суворовцы встречают – на лагерных сборах. А каникулы начнутся только в июле. Опять ждать!
Наш лагерь разбит за Волгой. Паром, и шесть километров пешим строем. Скатка через плечо, страшная, градусов тридцать пять, жара. Казалось, путь этот будет вечным. Но рядом – офицеры – фронтовики, и мы терпим. Не показываем, как нам трудно. В сущности, малышам. И подвиг наш не напрасен. Опушка леса, чудное озеро рядом. Шеренги палаток. Армейских. Палатка – на отделение. И «грибок» для часового впереди палаток, где располагается рота. Под «грибком» мы несем службу. Стоим на часах, охраняя покой товарищей и днем, и ночью. Покой, впрочем, и в летнем лагере суворовцу только снится. Строевая подготовка, плавание, тактические занятия: синие против зеленых, занятия по подготовке огневой.
Стреляли в поле. Ставили мишени и стреляли. Сдавали кроссы и плавали на время. Участок озера огораживали, канатами обозначали дорожки, и запускали нас. Мы и умывались, и зубы чистили в этом озере. И как-то приехал отец с товарищем. И мы пошли в этом озере раков ловить. Бреднем. Здоровенные… Весь день ловили, сварили раков, когда уже солнце село. Поставили ведро в «ГАЗик-69ый», был такой на отделение со скамейками по бокам, и ели в абсолютнейшей темноте. Не разбирая ели – и клешни, и хвосты и головы… Вкуснотища… В жизни таких раков больше не ел. И такой земляники. У нас ведь еще горные марш-броски были. Километров шесть при полной амуниции. Но не могли дождаться очередного. И знаете почему? Там поляна была в горах – земляничная. А вокруг – черемуха росла. И мы там паслись. На этой поляне, и в этих зарослях. А еще у нас в лагере был французский.
Вот так мы встречали лето. Вплоть до восьмого класса. После девятого встречали лето в мотострелковой дивизии. В « учебке ».
Нас долго везли на грузовике, привезли в чистое поле, и комдив Шпагатиков начал стращать.
– Это вам, товарищи суворовцы, не ваши тепличные условия. Тут вы – солдаты, службу нести будите со всеми надлежащими тяготами, а за нарушения дисциплины караться. По всей строгости устава» Командирами отделений нам назначили солдат-срочников из пулеметного взвода.
Нас от срочников можно было отличить только по кадетским погонам. Форма – одна, солдатская, полевая, и быт
