в чём?»
«Ты должна обрести себя…»
«Я и так в себе!» – возразила я.
По крайней мере, была до того, как мне отключили все органы чувств.
«Себя настоящую…»
«А ты знаешь, какая я?» – удивилась я, испытав одновременно и сарказм, и любопытство.
«Да… Я знаю… Я помогу…»
«И как же?»
«Я покажу тебе, – шепнул голос более тихо и вкрадчиво. – Смотри… Смотри… Смотри…»
Мне показалось, что в кромешной мгле перед собой я увидела едва заметное свечение. Я знала, что такое могло происходить, если долго находиться без света – мозг начинал рисовать спасительное, фантомное свечение, которого не было на самом деле, чтобы избавиться от помешательства. Однако я пригляделась и поняла – передо мной действительно что-то светилось. Физически в районе соседнего дома, тускло и почти неразличимо, но всё же заметно в абсолютной темноте сиял крошечный бледно-голубой огонёк. Далёкий, красивый и недосягаемый для моих парализованных ног, он завораживал и манил. Страх немного улёгся, и образовавшуюся пустоту заняло любопытство – мне вдруг нестерпимо захотелось посмотреть на источник света, словно от этого зависела моя жизнь. Но, не успела я додумать эту мысль, меня будто поднесли к голубому огню вплотную. Или же он подплыл сам, поскольку я не ощутила никакого движения. В одно мгновение он набрал мощность, разлился в высоту и вширь и занялся ярким пламенем.
От невозможной красоты у меня перехватило дыхание, и, наверное, я слишком долго не дышала, поскольку лёгкие вдруг обожгло отсутствием кислорода. Не в силах оторвать завороженный взгляд от призрачного света, я усилием воли заставила себя втянуть воздух, и этот вдох немного отрезвил опьянённую голову.
Я нервно огляделась.
Свечение должно было озарить всю комнату, но очертания стен по-прежнему тонули во мгле, словно их не было вовсе. Была лишь я, кровать, контуры которой слегка подсвечивались синим, и удивительный, манящий свет.
«Смотри…» – прошептал голос, и я послушно заглянула в сияющую глубину.
Сначала там не было ничего. Но неожиданно по зеркальной глади прошла рябь, нарушив идеальную поверхность и покрыв её более тёмными пятнами. Эти пятна поплыли, хаотично двигаясь в различных направлениях и не подчиняясь определённому ритму или рисунку. Затем они начали стекаться вместе, соединяться и складываться в какие-то образы.
И я увидела…
Сперва маму – счастливую и здоровую. Она смотрела на кого-то за пределами света и улыбалась именно ему. На маме было надето длинное, вечернее платье, волосы уложены в аккуратную и гладкую причёску, а лицо словно сияло изнутри. Пресловутые синяки под глазами и болезненная худоба исчезли, кожа разгладилась, а осанка выпрямилась, став поистине королевской. Мама выглядела такой, какой я помнила её до больницы, пока она не начала медленно гаснуть от болезни и лекарств.
Потом в голубом зеркале появился отец, и я поняла, что именно на него мама смотрела с такой радостью. Он подошёл, обнял её и перед моим взором возникла идиллия, которую я не наблюдала уже много лет…
Затем картинка
