мы сделаем друг другу подарки, какие закажем торты, рестораны, машины. И рассказывали о платьях своей мечты. Сейчас на Дарине было то самое платье, какое она случайно увидела в модном журнале и какое описывала незадолго до смерти…
К сожалению, её жизнь оборвалась слишком рано.
Но вот и её лицо начало расплываться и растекаться тёмными пятнами. Я хотела остановить голубой свет и посмотреть на подругу ещё немного, но тут же забыла про свои желания, ведь в зеркале появился он – воин из моего сновидения. И хотя тогда его лицо скрывал шлем, тёмных глаз, волнующе блестевших и наполненных угрюмой задумчивостью, оказалось достаточно, чтобы сердце забилось чаще. Теперь я видела его чётко и ясно: прямой нос, напряжённо сдвинутые к переносице брови, суровое лицо, лежавшие на широких плечах тёмные волосы и сцепленные на закованной в железо груди руки. Мужчина стоял вполоборота, задумчиво разглядывая неизведанные дали, но неожиданно, будто ощутив моё присутствие, развернулся и посмотрел прямо в глаза.
С секунду мы смотрели друг на друга, словно сквозь стекло, разделявшее два пространства и два времени. Потом на лице воина промелькнула едва заметная улыбка – чуть вздёрнулись уголки губ. Только взгляд остался таким же грустным и напряжённым. Он протянул ко мне руку и что-то сказал. Слов я не разобрала, но невольно подалась навстречу, коснувшись кончиков его пальцев в голубом зеркале.
Тут же по видению прошла рябь, и оно исчезло.
«Смотри… Смотри…»
Голос шептал.
Всё это время, пока я разглядывала призрачные картины, он что-то нашёптывал и внушал. Только я не слушала, увлечённая созерцанием своих обретавших реальность видений.
Теперь в зеркале оказалась я: бледная, растрёпанная, измученная, с широко распахнутыми от испуга глазами, дрожащей рукой касавшаяся своего отражения. Я понимала, что давно перестала следить за собой, поскольку мне было всё равно, как воспринимали меня незнакомые люди. А знакомые уже привыкли, что я выглядела и вела себя странно. Однако лишь сейчас я осознала, насколько сильно стала похожа на маму: под глазами появились синяки, щёки впали, давно нестриженые волосы висели беспорядочными крысиными хвостиками, а шея казалась такой тощей, что вот-вот могла переломиться под тяжестью головы.
Но постепенно моё отражение начало меняться: лицо посвежело, усталость и следы хронического недосыпания исчезли, взор стал чётким и ясным, в нём появилась какая-то сила и странный огонь, а волосы, словно змеи, зашевелились и заструились густым водопадом, превратившись в роскошные кудри голливудских звёзд. Теперь на меня смотрела совсем другая я. Более сильная, более смелая, уверенная в себе, необъяснимо красивая, пленительная и властная. И мне вдруг отчаянно захотелось стать такой же. Больше не бояться ничего и никого, не переживать, не плакать и не пугаться своего отражения. Жить для себя, прихорашиваться и наряжаться, чтобы люди восхищались и любовались мною. Захотелось
