мы попрощались, и я отправился в гостиницу. Вышел из подъезда – а тут ты как раз мимо идёшь, – глянул я на Андрея. – И только на вашей свадьбе, когда мы поехали выкупать невесту, я узнал, что Мария Игнатьевна – это Ленина мама. Какая-то женщина подошла ко мне сзади и спросила: «Ну как кенийский чай? Понравился?». Оборачиваюсь – она.
Андрей встал и, стараясь не встречаться со мной взглядом, вышел из комнаты. «Схожу вниз за сигаретами», – бросил он уже в дверях.
– Ну а ты чего не сказала ему, что это я подарил тебе бабу на чайник? – накинулся я на Лену, когда мы остались одни. Вполголоса, опасаясь, что Андрей вдруг передумает идти за куревом и вернётся. – Зачем эти бомбы замедленного действия? Кому это нужно у ворот кабристона?
– Да какие там бомбы? – скривилась Лена. – Я что, думала, что какая-то баба на чайник может что-нибудь значить! Мне тогда на 8 Марта ребята в горкоме сколько подобных пустяков надарили – дело же обычное.
– Как видишь, нет. То «ребята в горкоме» – а то я, которого Андрей изначально, выходит, подозревал в нехорошем. Поди с самого того дня вашей свадьбы, когда я был его дружкой, которого он тебе представил, а ты нет чтоб смолчать, сделав вид, что мы не знакомы, полезла ко мне целоваться как к старому знакомому. Тут бы и у меня, пожалуй, возникли чёрные мысли, уж на что я толстокожий.
– Ты? Толстокожий?! – прыснула Лена. – Думаешь я не помню, на что я наткнулась, обнимая тебя тогда от полноты чувств?
Я отскочил от неё.
– Вот ещё этого нам не хватало! Вот ещё это ляпни, когда он вернётся! – зашипел я, поглядывая на прикрытую дверь в прихожую. – И всё – можно рвать чек, а следом вскрывать себе вены. Или искать того гуляльщика по времени и вместе с ним рвать когти в будущее.
Лена оглядела меня, словно мы только что с ней не цапались.
– Я предпочла бы рвать с тобой когти не во времени, а в пространстве, – сказала она многозначительно, закусив нижнюю губу и приподняв правую бровь – совсем как делала это Оля Медведева, и у меня отвисла челюсть.
16. БЛЮЗ АЧЧИК-ЧУЧУК
– Старуха, ты по миру-то ходи, да хреновину не городи, – отозвался я знаменитым савельевским присловьем, когда вновь обрёл способность говорить.
Лена продолжала смотреть на меня всё так же порочно-загадочно. Господи, я и её, оказывается, толком не знал, как и Андрея, открывшегося мне нынче с неожиданной стороны – и это меня поразило. Вот живёшь так, жизнь идёт по накатанной, и кажется, что все таковы, какими видятся год за годом за дружеским пловом. А случись на этой дороге колдобина, так подбросит, что не только зад отобьёшь, но и в жизненном калейдоскопе вместо пасторальных лютиков возьмёт, да и сложится что-нибудь монструозное.
Мы знакомы, конечно, давно, что там – очень давно – как их выжданный Коля говорит, люди столько не живут. Но что я о них
