реки, потеряв истоки,
И археологи иных времён,
Быть может, откопают эти строки.
Вы, литеры моей застывшей речи,
Поведайте, что б с вами ни стряслось,
Что жизнь прошла, взамен оставив вечность.
Мы так мечтали!
Может, что сбылось…
АРХЕОЛОГИ
А. Деревянко
Вас мещане зовут чудаками:
«Закопались в пыли и веках…»
Но упрямо вы ищете камни —
те, что предки держали в руках.
На стоянке былой увлечённо
из холма, что навис над рекой,
извлечёте отщеп халцедона,
отшлифованный крепкой рукой.
Черепки от разбитой посуды
так сумеете соединить,
что протянется из ниоткуда
воссозданий связующих нить.
Что осталось,
что напрочь истлело…
Не жалея терпенья и сил,
вы отыщете меткие стрелы
и топор, тот, что предкам служил.
Ляжет камень в ладони надёжно,
в крошках глины, в холодной золе,
и напомнит, как тяжко и сложно
добывается хлеб на земле.
Здесь когда-то стоял у Амура
древний пращур, суровый, как Бог;
исподлобья, с таёжным прищуром,
озирал он великий поток.
Что мерещилось предку,
что мнилось
у струящейся в вечность воды,
беглой строчкою что приоткрылось,
и упрятало, стёрло следы?
Плыли зори.
Клубились туманы.
Сыпал звёзды ночной небосвод.
Затерявшихся лет караваны
продолжают к нам трудный поход.
И рождается днесь в человеке,
как молитва его наизусть:
«Ты была, есть и будешь во веки
на скрижалях истории, Русь».
ЧИТАЯ «СЛОВО О ПОЛКУ ИГОРЕВЕ»
Посмотри,
подумай,
помолчи,
белкою по дубу поскачи,
серым волком спрячься в бурелом,
воспари под облака орлом —
растекись по матушке Руси,
и иного счастья не проси.
Что шумит и что звенит вдали,
кто там плачет на краю земли?
Бога ли молить,
себя винить,
с кем на битву время выходить?
И доколе будут русских жён
уводить набегами в полон?
Белку в глаз сразил лихой стрелок;
волк попал в капкан да изнемог;
крыльями сверкая на заре,
взмыл орёл к озоновой дыре…
Далеки те годы, далеки,
полегли
