что зовётся Садовым,
колонны авто, как на марше.
Стрелец в одеянье старинном
торгует собой, ради снимка
на фоне Кремля за спиною
и луковиц древнего храма.
У ГУМА сияют витрины,
по площади стелется дымка.
У Маршала над головою
горит не звезда, а реклама.
Он был созидатель Победы,
себя не жалея и вóйска.
При Грозном Москва вся сгорела,
и жёг Бонапарт без пощады.
Но Маршал доподлинно ведал,
с предтечами вставши по-свойски,
столицу сдавать нам не дело,
потомки сего не прощают.
Но чьи же рекламы сияют
и «Опеля», и «Мерседеса»?
Вознес «BMW» свой трезубец
короною многоэтажной.
Выходит, они побеждают
во славу своих интересов?
И кто был правитель-безумец,
отдавший Москву на продажу?
Что твёрдому взору открылось
в бурлящем котле «перестройки»?
И опыт минувших сражений
какое решенье подскажет?
Коварна правителей милость,
которые к людям жестоки.
Свержений и новых свершений
кто путь неизбежный укажет?
Напитаны кровью все тропы
К истории русской, культуре.
Скорбят над народной судьбою
святых многомудрые лики.
И здесь, где турист из Европы
себя примеряет к скульптуре,
наш Маршал молчит, как пред боем
за сердце России великой.
БЕССМЕРТНЫЙ ПОЛК
– Дед, почему «Бессмертный полк»?
Ведь он же воевал… —
спросил мой внук,
и приумолк,
ответа он не знал.
Ну как мальчишке объяснить,
кто был убит, кто выжил,
какая их связала нить
и сделала к нам ближе?
В альбоме карточка отца
в будёновке,
в шинели —
суровые черты лица,
глаза заледенели.
Ему навечно двадцать шесть,
он военфельдшер бравый.
Здесь фото тестя тоже есть,
и он пришёл со славой.
Они Победу принесли
над немцем и японцем,
и этим нашу жизнь спасли
под вновь встающим солнцем.
Сваты на кладбище лежат
друг с другом недалече,
понянчив собственных внучат,
спокойный сон их вечен.
Но позовёт девятый май —
мы с ними выйдем к людям.
Не спи, страна, скорей
