не сдержавшись, озвучила предположение Эктори.
Тиллери тут же расхохоталась:
– Судьбу изменить нельзя, но то, что проделано с твоей, отдалённо похоже на это. Могу только предположить, каким множеством чужих судеб такая незначительная забава была оплачена… – на мгновение замолчав, она вскоре воодушевлённо воскликнула: – Но как же ты прекрасна! Не сочти за сумасшедшую – я художник, это намного хуже. Я хочу написать твой портрет, твой, а потом и твоих братьев. Я ещё не смотрела так на Корэра, но уверена, там тоже будет нечто особенное!
– Но… – нерешительно возразила Эктори. – Говорят, что наш брат мёртв, ты не сможешь написать портреты всех троих.
– И это говорит мне та, кто сопровождал Императора в мир мёртвых? – недоверчиво фыркнула Тиллери. – О, кстати, зачем отец потащил в те опасные места младшую дочурку?
– На всё есть свои причины, – Эктори постаралась ответить максимально расплывчато, чтобы не выдать незнания.
– Ну, расскажи, расскажи, зачем? Что вы там делали?
Эктори не знала, как бы отвязаться, она не может лгать, но и правду сказать нельзя… Ей стёрли память, чтобы уберечь? Но от этого ещё больше проблем, теперь она не знает, с кем и о чём говорить нельзя. Наверняка она уже наболтала лишнего…
Хафэр, появившийся в дверном проёме, показался для Эктори спасением, она коротко шагнула ему навстречу.
– Я говорил пообщаться с ней, а не сбегать, чтобы потом ещё и искать пришлось, – сказал Хафэр с некоторым недовольством.
Эктори, ничего не ответив, подошла к нему. Оглянулась на устроившуюся на перилах Тиллери, подняла взгляд на безоблачное ночное небо. Неожиданно лицо её просияло. Эктори вернулась обратно, не спрашивая и не дожидаясь дозволения, забрала у Тиллери очки, на все вопросы отмахнулась, уставилась куда-то вдаль.
– Пожалуй, это то, что я видела когда мы скульптора сюда приводили, – сказала она, довольно улыбнувшись, вернула очки. – Забавно, что-то, что мы видим и днём, другим открывается только ночью.
***
В зале играла неспешная музыка. Хафэр ввёл Эктори в середину круга, слегка поклонился высокому стройному юноше и маленькой девушке, явно дожидавшихся их, сказал еле слышно, кивнув Эктори на юношу:
– Господин Уд-и-у, пятый ребёнок местного управителя, – обратился теперь к нему: – а имя моей спутницы Ар.
– Мой отец король, а не какой-то там управитель! – возмутился юноша.
Эктори спросила, стараясь изобразить кротость:
– А почему господин Удиу не вышел нас встретить? Ему ведь, как представителю хозяина – положено. – Покосившись на Хафэра, по лицу которого она уже понемногу начала понимать его намерения, добавила: – Вы не уважаете Империю?
Хафэр, слегка потянув её за руку, заставив подойти ближе, сказал достаточно громко, чтобы Уд-и-у расслышал каждое слово:
– У юного господина нет чувства времени, он постоянно опаздывает.
