и обратилась к Ивану: – Проходите же скорее, мне с бельём закончить нужно.
Иван вошёл в знакомый дом.
Прохор Леонидович сидел за столом. Длинной иглой пришивал к подошве верх из ткани. Он отложил свою работу и уставился на Ивана.
– Вот так встреча! – воскликнул он. Поднялся со стула. – Мой безмолвный друг!
Прохор Леонидович обошёл Ивана несколько раз.
– Женька, Женька, – подразнил он. – Нашёл свою Женьку-то?
Ивану вдруг стало не по себе.
– Да ладно, ладно! – Прохор Леонидович похлопал его по плечу. – Голос-то вернулся?
– Вернулся, – еле слышно произнёс Иван.
– О-хо-хо! – воскликнул брат дьякона. – Ну наконец-то! Рассказывай! Где был, чем занимался? Чего вдруг вспомнил старика?
– Жил как все, – начал Иван. – Работал, семьи нет.
Иван вдруг покраснел.
Прохор Леонидович смотрел на кузнеца пристально.
– Где-то лукавишь, – произнёс он. – Ну да ладно, твоя жизнь меня не интересует. Говори, зачем пришёл?
– Проведать, – засмущался Иван.
– А-а-а-а, – протянул Прохор, – проведать это хорошо. А я вот женился! Сын у меня родился. Жёнушку мою видел?
Прохор Леонидович подошёл к Ивану близко и прошептал ему на ухо:
– Славную бабёнку урвал? Правда ведь?
Иван кивнул.
– Так что я ещё ого-го! Шью вот тапки для вашей советской власти. Патефон у меня конфисковали. Спасибо, что меня пока к рукам не прибрали. Тоскую без музыки, слов нет!
В это время в дом вошла женщина.
– Тосечка, налей нам чаю, – обратился к ней Прохор Леонидович.
Она кивнула.
– А вот это моя жена! – брат дьякона выкрикнул это с такой гордостью, что Иван тоже загордился.
– А это мой давний друг Иван, – продолжил Прохор. – Человек, без которого я не жил бы уже давно. Тосечка, нам бы ещё пирога твоего. И подойди ко мне.
Жена подошла к Прохору, он шепнул ей на ухо:
– Тосечка! Ну и по стопочке, разумеется! Гостя дорогого уважить надобно.
– Хорошо, Мурлыка, – весело ответила женщина.
Иван улыбнулся. Ему смешно было наблюдать за этими влюблёнными. «Тосечка, Мурлыка», – повторял он мысленно.
Тосечка быстро накрыла на стол.
– Прошу вас, дорогой гость, – обратилась она к Ивану.
Прохор Леонидович смотрел на жену влюблёнными глазами.
Когда она вышла из комнаты, произнёс:
– У меня в жизни две любимые: музыка и Тосечка. Никак не наоборот. Тося младше меня на три десятка лет! А музыка вечна!
Иван к еде не притрагивался.
– Чего засмущался? – спросил у него хозяин дома. – Или тушёночки не хватает? Так нет её больше. У нас теперь еда простая. Я перед конфискацией успел-таки доесть припасы. Пару дней поголодал и вот, живу до сих
