спросил я его, как каждый раз, когда мы собирались выйти с какой-то парой девиц, и с единственной целью выбить у него краткий рапорт о них, так как я не совсем поделился своей теорией, согласно которой эротическое исследование тела каждой женщины было каким-то способом путешествия в ее страну.
– Мой билет в рай, – ответил он.
И только тогда я обнаружил, что у нас на самом деле не было никакого маршрута. «Откуда она?» – спросил я самого себя, и потом, усмотрев в ответе моего друга некий оттенок эгоизма, назло, на этот раз я не захотел его ублажать и начал свое путешествие, зная, что шел в противоположное направление от Дуранда. Так, скользнув губами по бедру женщины, я жадно отыскал вход в ад.
Таким образом, возник неизбежный вопрос: кто была эта дьявольская женщина, чью кожу я поцеловал, в то время как все ее тело дрожало от интимного прикосновения с телом другого мужчины? И ее появление (настолько неожиданное, сколько и своевременное), и как она провозгласила тост (выпив рымку водки одним махом), и ее сигареты (что-то в них мне показалось подозрительным, потому что половина моих моральных самоустранений пошла к черту, как только мой окурок закончился), и еше пыл, с которым она отдавалась нам, все это убедило меня в том, что наша посетительница была самой Маргаритой, красивой и умной любовницей Мастера, и я догадался, что в его стремлении свести определенные счеты со мной, но также в курсе моей неприязни к кошкам, и еше что у меня не было ни капли сексуального влечения к мужчинам в любом из их многочисленных вариантов, злобный Воланд подтолкнул ее к этой жертве. О Воланд! Это были опасности работы того, кто всегда хотел зла, но всегда делал добро. И тут с нами была прекрасная и милая Маргарита, выполняя соответствующую ей часть плана Воланда. По этой причине, прежде чем Мастер и его свита пришли на помощь женщине, я перечислил свои самые серьезные ошибки и к каждой из них добавил какое-то железное оправдание, какой-то неопровержимый аргумент, как часто делали все директора государственных предприятий, когда дело доходило до отчетов об их управлении на более высоких уровнях.
В первую очередь я перечислял безвизовый въезд в Москву и думал, что даже коварный Азазело будет обезоружен, после того, как я утверждал, что причина такого поступка кроется в невозможности завершения соответствующих бюрократических процедур в отведенное мне короткое время, чтобы явиться в дом Руслана, кто по просьбе Людмилы перенес дату их свадьбы на три недели раньше, не представляя себе больших трудностей, которые такое решение создаст для иностранца, избранного ими шафером их свадьбы. И, на всякий случай, если кто-нибудь из моих непримиримых судей хранил в своем портфеле разные копии фотографий, сделанных на Ваганьковском кладбище, рядом с могилой Высоцкого, вместо Красной площади или у подножия какого-нибудь памятника, воздвигнутого павшим героям во время второй мировой войны, я спрятал туз в рукаве: если на этих снимках я выглядел очень веселым,
