ты говоришь? – спросил я, отказываясь знать, каков был источником его дополнительного дохода.
– Встреча с Лоаной была твоим дебютом, почему ты мне не сказал это? – отругал меня Дуранд.
– Я не был обязан сделать это.
– Сейчас я все понимаю.
– Что ты теперь понимаешь?
– Твое желание увидеть ее снова, твое упорство чтобы работать где угодно, твое решение поехать во Францию, даже если это будет стоить тебе карьеру.
– Эх!, какой ты умница у меня.
– Ты никогда не забудешь ту ночь.
– Кстати, где ты пропал тогда?
– У лаосца не было сигарет, но он выпивал с какими-то друзьями и пригласил меня поделиться с ними.
– То есть, ты не имеешь никакой связи с возвращением Лоаны в общежитие?
– Нет, нет.
– Я тебе не верю.
– Почему это так? Серьезно, я знал, что она была с тобой, только когда утром я вернулся в комнату.
– Как она могла попасть внутрь общежития после того, как оно уже было закрыто? – спросил я самого себя вслух.
– Ты прав, твоя француженка похожа на музу Пушкина, – признал Дуранд.
– Черт возьми! – закричал я, погрузив туфли в одну лужу ледяной воды.
– Вот в чем беда ранней весны: тающий снег превращает улицы в настоящую трясину, – пожаловался Дуранд.
– Я привык к этому, я же один «гуахиро», – сказал я в шутку.
– Скоро будет лучше, слава богу! – отметил он, не замечая шуточный тон намека.
– А что хорошее нам приносит эта топь?
– Скоро улицы будут заполнены красивыми женщинами, которых зима заставила скрывать свою красоту под огромным количеством одежд, – сказал он с озорной улыбкой.
– Многие из них растолстели после зимовки, – предупредил я его с какой-то долей сарказма.
– Скоро станем свидетелями такого изумительного зрелища, которое можно увидеть только во славянских землях, когда десятки и десятки, а может быть больше, сотни или тысячи блондинок вдруг вторгаются по всем пространством города: в парки, на проспекты, в театры, на станции метро, – заметил Дуранд с неподдельным восторгом.
– Не питаешь ли ты непомерную склонность к Мэрилине Монро, – пошутил я.
– Очень возможно; я обожаю блондинок, – признался он.
– У брюнеток с тобой не так много возможностей.
– Никаких.
– Иногда ты мне кажешься настоящим К-К-К.
– Что это такое?
– Чертов расист.
– Когда увидишь мою бабушку в Гаване, ты проглотишь эти слова.
– Она черная?
– Очень черная.
– Это неправда.
– Честное слово.
– Не верю.
– Ну, почему?
– Потому что ты мне напоминаешь Разумихина.
– А кто это?
