вернулся и говорит:
– Я все же думаю, что там наступать надо.
Сталин:
– Раз, командующий так уверен, пусть наступает.
И там прошли две армии, мехкорпус и конный корпус туда пустили, уже на Слуцк сразу. И наступление оказалось очень успешным.
Вот еще эпизод о том, как Жуков принимал у Рокоссовского фронт. 18 ноября 1944 года он принимал 1-й Белорусский фронт, с которым и дошел до Берлина.
Приказано было нам собраться всем в штабе фронта. Все ЧВСы и командующие родами войск. Мы знали, что приехал из Москвы Жуков, что он назначен комфронта. Это было в г. Седлеце. Все собрались. Стол был накрыт. Никто никого не представлял. Пришли Жуков, Рокоссовский, сели, выпили по рюмке коньяку. Сидели тут же Телегин, Казаков, я, начальник штаба (он не был ЧВСом), Орел, другие. Во второй половине дня Жуков говорит:
– Так вот, я назначен командующим фронтом. Прошу любить и жаловать!
Ну и рассказывает, как это произошло.
– Сейчас, – говорит, – наступает заключительный этап войны. И Сталин решил, что войну должна закончить «тройка». В центе – 1-й Белорусский фронт, справа – 2-й Белорусский фронт, слева – 1-й Украинский фронт. «Троица» должна взять Берлин и закончить войну. Вот командующим 1-м Белорусским фронтом Сталин решил назначить меня. А Рокоссовскому сказал: «Товарищ Рокоссовский, не обижайтесь, мы вас назначаем на 2-й Белорусский фронт, но вы понимаете, что Жуков мой заместитель, заместитель Верховного главнокомандующего, и поэтому мы ему даем 1-й Белорусский фронт – коренной. А это – два пристяжных. Это не потому, что вы не справитесь, а потому, что Жуков не может быть у вас в подчинении, так как должность повыше занимает. Вы не обижайтесь». Рокоссовский поднялся: «Товарищ Сталин, понимаю и не обижаюсь». «Вот это хорошо».
Затем Сталин сказал: «Мы вот решили, если вы захотите, вы со штабом давно работаете (мы ведь еще под Сталинградом воевали всем штабом, и смены у нас не было), и кто вам нужен из штаба – забирайте». Рокоссовский: «Спасибо, товарищ Сталин, за оценку штаба. Штаб действительно у нас сработался, сильный, но и задача ему предстоит большая. Поэтому я не хочу разрушать этот штаб. Пусть работает у Жукова. А мне разрешите только уехать с адъютантом».
«Вот это тоже правильно. Мы тоже это поддерживаем».
– Так что, – говорит Жуков, – имейте в виду, что раз Рокоссовский никого не забирает, значит, вы должны тут работать.
Когда Жуков начал командовать фронтом, он стал другим, нежели, когда был представителем Ставки. Тут уж личная ответственность, и сам он зависит от подчиненных, так что кроме кнута, нужно и пряник давать. Одним словом. Мы с ним неплохо работали.
После этого мы поехали провожать Рокоссовского глубоко в тыл. Там был накрыт стол, были и командующие армиями. Мы приехали и до рассвета там гуляли.
Каждый рабочий день – самое тесное общение с Жуковым. Это очень многогранная личность. Вот эпизод, тоже характеризующий его.
Как-то, уже
