она, и «черный человек» отступил, недовольно морщась и пытаясь скрыть свое бешенство.– Я, наверное, возненавижу тебя, друг мой, – сказала она. Ее волосы были растрепаны, бледное лицо залито слезами, а глаза почти безумны. – Я, наверное, возненавижу любого, кто сделает это. И поэтому пусть это сделает другой, а не ты…
«Черный человек» убрал пистолет в карман и взял ее под руку.
– Хорошо, – сказал он. Лицо его выглядело уже вполне благодушно и на нем не было заметно ни малейшего следа былой ненависти и злорадства. – Я и сам, честно говоря, никак не мог заставить себя нажать на курок. Пусть лучше это сделает один из солдат…
Она не плакала, слезы вдруг пересохли и теперь она молча стояла у флаера, глядя в сторону хранилища.
«Почему он медлит?» – секретарь тоже смотрел на дверь бункера и в душе у него колом стояло гнетущее беспокойство.
Наконец раздался выстрел, на мгновение разорвав знойную тишину. Флорена вдруг схватилась за сердце и как подкошенная рухнула вниз. Ее еле успел подхватить охранник. Через минуту она пришла в себя.
– Я очень растрепана, да? – эти слова были обращены к секретарю. – Какие сплетни будут придуманы, когда мы вернемся в замок, страшно даже представить.
– Ваше Величество… – начал секретарь, намереваясь сказать что-нибудь успокоительное.
– Нам нужно возвращаться. – прервала его Герцогиня, голос ее был тверд, казалось, к ней уже вернулась прежняя решительность и властность. – Нельзя забывать о государственных делах.
Она отпихнула все еще поддерживающего ее стражника и без посторонней помощи села в машину. В этот момент из дверей хранилища вышел второй солдат. В правой руке он держал белый носовой платок с пронзительно алым пятном. Лицо Герцогини на одну только секунду изменилось и опять стало прежним.
– Отдай! – обратилась она тоном приказа к солдату, когда тот приблизился к флаеру.
Солдат протянул ей окровавленный платок.
– Зачем он вам? – секретарь чувствуя непонятную тревогу, потянулся к платку. – Какая мерзость!
– Я не обязана ни перед кем отчитываться, – Герцогиня взглянула на него так гневно, что он как ошпаренный отдернул руку, и взяла платок. – Не смей называть мерзостью кровь благородного принца. О! Как она горяча и ярка даже сейчас! Она принадлежала человеку с таким страстным сердцем и свободолюбивой натурой, подобного которому я не встречала никогда. А сейчас, едем.
– Прошу всего лишь минутку, – секретарь открыл дверцу машины и выскочил на песок.
– Иди, любитель все проверять, да побыстрее, – Голос Герцогини прозвучал нетерпеливо.
Секретарь бегом бросился к хранилищу.
– Скажи, – вдруг обратилась Герцогиня к солдату, принесшему платок. – Как он умер?
– Ваше Величество, он умер сразу. Все было кончено с одного выстрела в сердце, – отрапортовал солдат.
