я постаралась встать, опершись на дерево и подумать, что можно сделать.Судя по всему, тогда было почти четыре часа пополудни, а это значило, что продержаться нужно еще хотя бы два – отец приедет со своего заседания, спохватится и помчится в лес выручать меня. Пожалуй, стоило подождать. Но я не учла того, что в лесу стало намного холоднее, чем было, и хотя, конечно, за два часа я не должна была умереть от холода, все же замерзнуть могла очень сильно.
Прошло с полчаса, когда из-за нестерпимой боли в ноге я поняла, что силы начинают оставлять меня. Лес потемнел, вдали раздавались крики и стук дятла о кору дерева, каркали черные вороны – мудрые вестники беды или счастья, холодя лицо, падал крупными хлопьями мягкий снег. Хотелось есть и пить – в горле давным-давно пересохло, быть может, не столько от жажды, сколько от страха и неизвестности. Стараясь не выглядеть жалкой и трусливой перед самой собой, я огляделась и громко закричала то, что первым пришло мне в голову:
– Ау-у! Помогите, кто-нибудь!
Конечно, никто не отозвался. Нужно было либо ждать отца, либо попытаться выбраться из леса самой. Я пошевелила ногой – она отозвалась на мои попытки новой волной резкой боли, но, мне подумалось, что можно постараться доковылять хотя бы до края леса, взяв лыжную палку наподобие костыля.
Несколько шагов мне все же удалось сделать, хоть это и было сложно, но слабость тогда уже почти полностью овладела телом. Сумерки наступили быстро, накрыв меня своим сизым холодным платком.
И вдруг позади раздался крик, который сначала показался мне похожим на детский. От неожиданности и слабости я снова покачнулась, попыталась обернуться, чтобы увидеть кричавшего и вздрогнула, когда из-за черного ствола дерева на меня воззрились два светящихся зеленых глаза.
– Мауриций! – раздалось вдруг откуда-то из-за деревьев. Голос не был мне знаком, да к тому же, в нем слышалась какая-то странность, но я никак не могла понять, что меня смутило. Впрочем, мне было все равно – в лесу был кто-то двуногий, кто мог меня спасти, и это, разумеется, несказанно радовало.
Через несколько секунд из-за деревьев показался высокий стройный силуэт, который из-за быстро уходящего света было сложно разглядеть издалека, однако, я понимала, что это молодой мужчина, который опирается на палку для того, чтобы было легче идти по снегу. Кот снова зыркнул на меня своими глазами, громко мяукнул несколько раз и метнулся обратно к хозяину, который, как я теперь уже поняла, спешил именно ко мне.
Когда человек приблизился, разорвав керосиновым фонарем сумеречные путы, и склонился надо мной, я увидела красивое лицо с огромными зелеными глазами, шапку густых волнистых пепельно-русых волос и прямой профиль.
– Вы звали, – без лишних слов, словно ему было сложно говорить, произнес он, – где у вас болит?
Я промычала что-то неясное, показав на ногу. Человек коротко кивнул и, легко подняв меня на руки, понес
