долго думал, предлагал меньше заплатить, дескать, десятая часть за сопровождение повозок с товаром – уж слишком дорого. Но Реюдзаки, расписав красивую картину большого барыша, на уступку не пошёл.
– Гомбей-сан, я ведь не нанимаюсь к вам, не одолжение делаю, не подарок принес. Я сам заработать хочу. Ваш товар продам, свою часть денег возьму, свой товар в Эдо куплю, вернусь, чайную лавку открою. Или соглашайтесь, или я кому другому свои услуги предложу.
А вот и второй с третьим ходом: заработанные деньги на закупку чая пустить и лавку в родной деревне открыть.
И загорелся Гомбей идеей. Всем скупщикам от ворот поворот дал. Стал товар копить. Чем больше товара в Эдо уйдёт, тем больше он денег получит. А уж куда потратить, его учить не надо. Но и подстраховался, само собой.
– Реюдзаки-сан, вы человек достойный, вам я доверяю. Но… Но вы ж понимаете, каждый себе дорог. Я вам не щепоть чайных листьев отдаю, а товара на сотни золотых рё. А ну как в дороге что случится. Нет, нет, нет, – замахал руками, видя, что собеседник его возразить пытается, – то что вы защищать товар, как родную мать, будете, я уверен. А ну как убьют вас? Мне как убыток восполнять? Напишите-ка вы мне, Реюдзаки-сан, расписочку долговую на стоимость моего хлопка. Вернетесь с деньгами, мы расписочку чик, и в огонь…
И уверенный в себе Като Реюдзаки выдал многоуважаемому соседу долговую расписку.
Счастливым отправился он в путь вместе с тремя старыми товарищами. Молодая жена не хотела расставаться с мужем и с позволения свёкра отправилась вместе с Реюдзаки в Эдо. Никакого риска: четыре умелых воина стоят любой банды разбойников, да и путь не слишком долог, а посмотреть большой город кому ж не хочется.
Не доехал караван с Гомбеевым хлопком до Эдо. Не вернулись назад Реюдзаки и О-Куни. Исчезли без следа. Гомбей, не дождавшись обещанных барышей, обратился в суд.
Тут дедушка прервал свой рассказ, дальше история стала совсем печальной. Голос его хрустнул веткой под тяжёлой стопой горя.
– Принеси-ка свежего чая, Аими, что-то горло пересохло.
Бабушка засуетилась, подогрела воду на жаровне, сыпанула в чайник щепотку чайных листьев, сполоснула чашки. Вот и свежий чай на столе – хочешь-не хочешь, а надо продолжать рассказ.
Судья верить обвинениям господина Танака, дескать, обманул его хитрый ронин, украл товар, верить не стал, а как положено, провел расследование. Опросил всех, кто знал о поездке, вызвал на заседание суда и Като Кенту, и жену его Като Аими, и других жителей деревни Сакура. Послал своих агентов по дороге – разузнать, кто видел караван, куда он двигался… И выяснилось, что прошёл Реюдзаки с товарищами через деревню Персиковый Сад под вечер, а до следующей деревни не добрался ни той ночью, ни следующим утром. Сгинул караван, будто корова языком слизнула, будто черти унесли.
Тут О-Куни охнула:
– Вот где беда нас подстерегла. Видно, встали мы на ночёвку возле тех
