оттуда ушла. Взял ее в жены Петрусь, бездетный вдовец из нашей деревни. С тех пор ведьмы и живут в Липично, в хате на отшибе.
– Ну а я-то чего должен бояться?
– Как чего? Анна же правнучка той ведьмы. И она положила на тебя глаз.
– И что? Женюсь на ней, да заживу припеваючи. Женку в кулаке буду держать, а она порчу наводить на того, кто мне дорогу перейдет.
Василь со смехом повертел перед лицом Тимофея огромный кулак, поросший черным волосом. Тимофей только головой покачал.
– Зря смеешься. Не знаешь ты, что все мужья у ведьм молодыми помирают.
– Прям вот молодыми?
– Вот слушай. Мужья баб этих чертовых – без родни. Помирают все молодыми. Да и смерти у них странные какие-то.
– Как это – смерти странные?
– А так вот. Дурные, глупые смерти. Вот Степан, отец Анны твоей разлюбезной, как помер? Его лошадь затоптала. Отец мой сам видел. Рассказывал, что кобыла была смирнее некуда. Микита Кульша на ней ехал, да и остановился, стал со Степаном о чем-то говорить. Вдруг кобыла эта как заржет, ни с того, ни с сего вздыбилась, Микитку скинула и начала задом бить. Как вдарит Степану копытами по голове, из того и дух вон. А кобыла припустила вскачь, только ее и видели. Мужики ходили потом, искали ее. Следы нашли, а вели они прямо в Черную топь. Как сбесилась скотина.
– Ну, мало ли что бывает,– неуверенно сказал Василь.
– Бывает, как же, – кивнул Тимофей,– а дед Анны, Петрусь? От пчелы смерть принял! Такой здоровенный мужичище был, а малая пчелка ужалила его в шею, он опух и помер в одночасье. Янусь с крыши упал и хребет сломал. Гибель мужику у этих баб. Рождаются у них только девки. И то одна. Вот сколько живут они тут, у всех по одной дочери – и больше нет детей! Трясутся они над ними – не дай Бог! А как девки подрастут, лет по десять им стукнет, тут и мрут мужья.
– Брешешь.
– Вот те крест! – Тимофей размашисто перекрестился. – И что мать, что дочь – всегда на одно лицо: худые, бледные, чернявые.
Василь сидел молча, кусал сорванную травинку. Тимофей покосился на него:
– Убедил я тебя не связываться с Анной?
– Испугался бы я твоих рассказов, да сбежал бы отсюда, только вот я не сиротинушка одинокая,– зачем-то соврал Василь. – У меня ведь тетка в Поречье живет. С племянниками.
Тимофей пожал плечами.
– Смотри, парень. Я тебя предупредил, а там как знаешь.
Василь встал, сладко потянулся, хрустнув суставами.
– Хорошо сидеть с тобой, да устал я сегодня. Пойду спать.
– Да что ж, иди с Богом.
Не спеша, вразвалочку, Василь отправился на сеновал, где ночевал с товарищами по артели. Тимофей смотрел ему вслед и грустно качал головой.
– Эх, парень, ведь ни за что пропадешь, – тихо прошептал он.
Ночью Василю приснился чудной сон. Обычно спал Василь крепко, беспробудно, без видений
