style="font-size:15px;"> – Похоже на жизнь ремесленника-безбожника. – Ганнон задумчиво потер подбородок.
– Ух, если и твоя светлая голова так подумала, то что мне было пытаться увещевать остальных. Нет, всему свое время: и неведомому царству Гирвара, и великой борьбе Ихариона. Но здесь и сейчас мы на ладони Вортана. Не знаю, удалось ли выразить то, что знает моя душа…
– А что нового ты хотел узнать в тех книгах? Неужели там это записано?
– Нет, нет. Туда меня привело желание узнать подробнее устройство нашего мира. Нужен был лишь кусок о столпе, на котором в небытии балансирует наша мирская обитель. – Монах обвел рукой небо, причал и морскую воду. – Старый текст, скорее из Старого слова, чем то, что мне пытались приписать. Там всех называют одинаково: и богов, и… иных. – Боннар сглотнул и указал глазами вниз.
– И что же? Нашел что-то? – юноша немного подался вперед.
– Нет, только сказки. Молхар да Валана.
– Валана?
– Его дочь, иногда внучка. Эту редко поминают. Сбегает со смертным мужчиной, хитростью бережет его от гнева Молка. То старые легенды, с долунных времен. А Столп тот каменный… думал, как такой без Вортана взгромоздить? Но там только самого Молка хитростью и повергали.
– Тебя за это захотели казнить? За книгу? Поначалу ведь обвинения были легче?
– Ха, нет, мой мальчик, – в улыбке Боннара заблестела гордость, – не за это. Просто не сразу они поняли мои записи: видно, Прелат читал. – Он усмехнулся. – А потом дали кому поумней. Достаточно умному, чтобы увидеть там основы мира, но недостаточно – чтобы понять, что я их трогать не собирался.
– В землях Дара я бы об этом помалкивал. Думаю, там не больше ученых, чем здесь, – посоветовалон Боннару Ганнон: он беспокоился о монахе, ведь тот был упорен в своей… своих воззрениях.
– Буду чтить закон, не понимая его. – Боннар склонил голову с притворной покорностью, подпитав тем самым беспокойство юноши. – Но скажи, как ты смог помочь?
– Точно не по закону. – Мрачный тон юноши заставил монаха сбросить свою веселость.
– Куда же меня отправят?
– Неизвестно, но определенно не на первый остров, на котором окажешься. Жди второго плавания.
– А как вообще узнал? Стерегли меня строго. А бранили не столько за проступок, хоть и считали его страшным, сколько за позор, если кому в Арватосе известно станет.
– Иннар. – Ганнон внимательно смотрел в лицо монаха, на его удивление и промелькнувшее чувство вины. Бывший инструктор Дубильни не жаловал «несобранного» воспитанника и часто отправлял будущего ключника в колодки. – Подсуетился.
– Я, даже не знаю, юноша, – Боннар глубоко вздохнул, – воспитывал вас, как мог. Но, видать, мало я знаю. Прошу, передай ему что-то… подобающее. – Монах выглядел абсолютно потерянным.
– Он недавно отвел душу, с избытком, – заметил Ганнон, вспоминая реакцию товарища при виде растерзанных инструкторов.
– Горе. –
