решеткой. Юноша стряхнул морок и вернулся к прежней картине. Он несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, после чего позволил энергии выйти наружу.
Треск и запах обожженного песка ворвались в его мир на секунду раньше, чем он снова разрешил себе смотреть глазами. Пламя, вырвавшееся из ладони, ударило на пять шагов вперед, расколов камни и превратив песок в стекло. В этот раз огонь оказался еще сильнее. Значит, времени было в обрез. Рука уже начала бледнеть, а перед внутренним взором метались разгневанные листы. Собрать их было тяжелой задачей, в прошлый раз справиться удалось лишь чудом. Фляга, которую Ганнон держал в правой руке, открылась с гулким звуком, и он жадно приложился, ощутив смесь амброзии и помоев. Теперь юноша понимал, что именно чувствует его тело, а что – только разум.
Ясность ума в материальном мире отражалась замедлением всего и вся – в духовном. Впрочем, не всего. Его собственные мысли были все так же быстры. В своем видении он играючи собрал порхающие верительные грамоты и вернул их на положенные места. Кольцо тьмы перестало вытягивать свет его жизни, ему вновь оставалось довольствоваться лишь пылинками, медленно плывшими в черной пустоте.
Ганнон упал на песок и расхохотался. Он несколько раз сжал и расслабил руку. Все-таки сработало! Куда бы ни завел юношу этот путь, теперь у него на одно оружие больше. И отвар ракушек от пленного Аторца позволит им пользоваться. Послышался плеск весел – прибыли стражи покоев Коула, чтобы забрать собрата. Ганнон велел бросить якорь неподалеку и прийти за ним самим, как только станет слышен звук пламени. Кажется, привратники были рады, что им нашлось дело в отсутствие хозяина. Или тому, что Ганнон не умер на своей тренировке. Хотя юноша никогда не мог понять, что было у них на уме.
***
– Говорю тебе! – Иннар надавил на закрытые глаза и растирал их, пока не показались искры. Этот заключенный из береговых уже изрядно утомил ключника. Но он терпеливо продолжал гнуть свою линию: – Я его знаю с детства. Он, может, и замешан в чем-то, но уж точно не водится с нечистью.
– Так-то оно так, – не прекращая чавкать, проговорил пленник, навестить которого Иннара попросил Ганнон. Переубедить Аторца было так же непросто, как проплыть в Шторм, но от угощения он не отказывался. – Но откуда тебе знать-то?
– Да заметил бы за столько лет, – рассмеялся Иннар, подлив эля береговому.
– Что за водичку вы тут, богатеи, пьете? – Аторец отпил и сморщился, но все же осушил кружку за второй глоток. – Вместо эля, – закончил он, подавив отрыжку. После чего вернулся к разговору о нечистой силе. – Знать-то ты можешь его с детства, но откуда знать тебе, что его не подменили… ну с месяц назад, а?
Ключник только развел руками. Трудно доказывать, что кто-то не Молк. Дух, который мог притворяться кем угодно. Аторец тем временем принялся грызть куриную ногу, заставив Иннара поморщиться.
– Молчишь?
