говорила София?
– Нет, принцесса Тенды говорила обо мне. Хранитель никогда не появлялся в этом дворце.
– Даже если все это правда, я что вещь? Как можно подарить живого человека?
– Для моего уровня ты не больше, чем зверушка, – спокойно продолжил Распид. – Скажи, люди могут покупать и дарить животных?
– Да, но… – пленница растерялась от странного вопроса. – Как вы можете нас сравнивать? Мы все равны, я, вы и София. Разве не понимаете?
– Ниже тебя в этом дворце только мыши. Смирись с этим. А если не веришь, что находишься далеко от дома, я могу доказать обратное, но не уверен, что при этом ты останешься жива. Раньше, ты не была такой смелой. Что-то изменилось?
«Бред», – подумала пленница, недоверчиво покосившись на Распида. Его вертикальные зрачки стояли неподвижно, что заставило ее мгновенно отвернуться.
– Ровно сто сорок девять раз ты погибала, а я вновь возвращал тебя к жизни. Но разговариваем мы впервые. Ранее, при видя меня, ты не могла произнести хоть что-то внятное, – улыбнулся Распид, вновь оскалив белые зубы. – Я хотел помочь, но человеческий организм слишком слаб. Ты не выдерживаешь ни сыворотки, ни препараты. Я испробовал все, единственное, что остается, это ждать, пока память вернется естественным образом.
– А что, если до конца жизни я так ничего и не вспомню? – ужаснулась пленница. Губы ее тряслись, а глаза наполнились слезами.
– Мне плевать на время. Будешь тут до тех пор, пока не назовешь свое имя. Однако, рутина надоедает. Если еще раз умрешь, боюсь, я больше не захочу возвращать тебя к жизни. В таком случае ты исчезнешь, будто никогда не появлялась, твой образ сотрется из воспоминаний, в том числе из моих. Это не простая смерть. Невозможно представить участь ужасней.
– Это полная чушь! Вам нужно лечиться, вы тут все ненормальные! – завопила пленница, будто сама была не в себе.
Ответа не последовало. Напротив, на лице Распида промелькнула растерянность, которая тут же сменилась гневом. Со всей силы он ударил по золотому шандалу, единственному источнику света, погрузив коридор во тьму. Подсвечник приземлился где-то недалеко от беглянок, противно звеня и источая устойчивый запах копоти. Пленница хотела бежать, но кто-то схватил ее за руку. Жгучая боль прокатилась по всему предплечью. Нечто огромное и сильное тащило их вверх по лестнице, не обращая внимания на крики и угрозы. Пленница кусалась, извивалась, ругалась, была готова переломиться, лишь бы выбраться из стальной хватки, но все оказалось тщетным.
Наконец, промелькнул свет, и невзрачные каменные порожки постепенно превращались в облагороженный мрамор. В отличие от пленницы, София не сопротивлялась. На лице ее читалось смирение и боль.
Винтовая лестница с каждым шагом становилась шире, а вид ее преображался. Перед глазами мелькали узоры, статуи, фрески, но пленница не успевала их разглядеть. Распид шел слишком быстро, из-за чего она то и дело падала, сбивая босые ноги. Выйдя в солнечный холл, они направились прямо
