в трамвае подошёл подвыпивший бывший «афганец» и начал расспрашивать, что это вообще такое и как сочетается с военной формой.
Я знал этого парня: он когда-то учился в нашей школе, был на пару лет старше меня и успел попасть в Афганистан. Эта форма для него, по его словам, являлась признаком принадлежности к определённой категории людей – тех, кто служил в армии. На это, положим, у меня было что ответить: я служил в этой форме. Он сразу же чуть подобрел и стал разговаривать уже как бы со своим, в том плане, что «неужели ты не понимаешь, братан, что эта хвостатая шапка не сочетается с формой?» Я в ответ начал рассказывать что-то про индейские традиции, на что он без затей предложил мне собрать толпу своих индейцев, а он позовёт своих афганцев, и посмотрим, кто из нас круче. А иначе, какой смысл в этих индейских понтах? Такую встречу я даже при всём желании не смог бы ему организовать, и он предложил выйти из трамвая и пройтись по парку.
Я думал, что мы будем драться, и согласился, но он не собирался драться именно со мной, а направился к какой-то превосходящей по численности компании и без долгих разговоров дал кому-то в морду, демонстрируя мне степень своей решительности. Пострадавший явно не был к этому готов, как и остальные, но не растерялся и тут же ринулся в контратаку, а вся компания тоже пришла в движение. Я поспешил на выручку, но не с целью продолжить драку, а наоборот её прекратить. А компании объяснил, что у парня просто срывает иногда крышу афганский синдром – отнеситесь с пониманием. Видимо противники не успели как следует завестись и ограничились руганью, а я оттащил своего нового товарища от греха подальше, и мы направились к выходу из парка.
По дороге он продолжал свои попытки мне что-то доказать: «Ну чего тебе надо (если это не поиски способа нарваться на неприятности, то что?), может, девочек? Пойдём в одно место, я знаю таких – что хочешь сделают». Но девочек мне не требовалось, у меня уже была подруга. «Ну я тогда не знаю что делать!» – с оттенком отчаяния в голосе сказал он. Я решил, что надо как-то это прекращать, и просто спрятал лисий хвост за воротник: «Так нормально?» Мы пожали друг другу руки и на этом расстались. А я после этого долго думал о происходящем и сделал вывод: занимаясь «индейскими практиками» надо, по крайней мере, стараться не вовлекать в эти упражнения посторонних, иначе могут пострадать невинные люди.
«Охотники на привале»
У Собаки, ходившего в такой же шапке, дело до драки не дошло, но один из его знакомых Ирпенских бандюганов по-дружески объяснил ему, что появляться в таком виде на людях можно или если ты реально крутой, ездишь на дорогой тачке и тому подобное, или же если ты дурак. И через некоторое время мы вовсе перестали носить эти шапки и куда-то их дели. А жаль, потому что недавно, увидев, как мои дети играют в Чингачгука и Зверобоя, я вспомнил, что когда-то у меня была подходящая трапперская шапка,
