своими габаритами и очень страшным рёвом мотора. После Бахчисарая вскоре доехали до ремонтной базы, где сравнительно быстро освободились от нашего груза.
Обратный путь нам был знаком. Когда солнце стало мелькать чаще за деревьями, мы съехали с пыльной дороги и уютно разместились на каменистой прохладной земле в тени колючей южной растительности. Стол из брезента, сервированный богатым набором продуктов, вызывал аппетит и предвкушение приятной трапезы. Обед нашей троицы изобиловал тостами, результаты которых не замедлили сказаться на экипаже, особенно на «командоре».
– Друзья! – обратился к нам наш шофёр-командор, уже плохо справляясь со своими мыслями и словами. – Пора ехать… на ночной отдых… Там нас уже ждут… девчата… Мы успеем… Мы засветло… будем в гостях…
Отказаться от такого заманчивого предложения в тот момент было невозможно. Решение было принято: ехать к девчатам. Практическая реализация этого решения для «командора» оказалась весьма сложным делом. К этому времени он потерял над собой контроль, и его лихие порывы засунуть пусковую рукоятку в соответствующее место мотора заканчивались плачевно. Он либо сразу падал на колени перед машиной, либо цеплялся горбатым носом за выступающий радиатор и опять беспомощно валился. Зрелище было исключительно забавное, если не считать окровавленного носа и потоков крови, струившихся по лицу. Это продолжалось до тех пор, пока мы не догадались облить его холодной ключевой водой и натереть ему уши.
Вскоре совместными усилиями заводная ручка была вставлена в храповик, включено зажигание и мотор запустился, нарушая тишину осеннего дня. С большими предосторожностями и частыми остановками мы благополучно доехали до совхоза «Красная роза», расположенного в посёлке Зуя. Здесь размещался банно-прачечный батальон 51-й армии, укомплектованный в основном эвакуированными с Украины девчатами. Когда мы с шумом подъехали к длинным баракам и вылезли из высокой кабины пятитонки, в ротах, перед отбоем, был час личного времени. Покрытые толстым слоем дорожной пыли, мы, возможно, имели не совсем приличный вид.
Однако первая встреча была более чем радушной. Нас окружили плотным кольцом любопытные, доброжелательные, совсем молоденькие девчонки, которые наперебой стали интересоваться, кто мы и откуда. Инициативу переговоров по старшинству решительно взял на себя Лизунов, постепенно входящий в роль командира отряда бомбардировщиков, совершивших ночной налёт на Румынию. Его яркий рассказ о прорыве трёх зон воздушной обороны в районе Плоешти, атаках ночных истребителей, о новейших наших самолётах был красноречив и достаточно убедителен.
Мне в этом «обычном боевом вылете» отводилась роль флагманского штурмана, сбросившего точно над целью, под огнём крупнокалиберной зенитной артиллерии, четыре бомбы ФАБ-250 и множество зажигательных бомб. Моя главная заслуга, как я понял, состояла в том, что немецкие танки, хотя и прорвали ишуньские позиции, теперь остались без горючего и не смогут продолжать наступление на Джанкой.
Поэтому
