ВПТ вновь затронул «проблему Райка». Он признал необходимость пересмотреть это дело, однако так, чтобы это нанесло наименьший ущерб партийному руководству. Советские лидеры, которых «дело Райка» затрагивало не столь непосредственно, как Ракоши, к этому времени уже более откровенно говорили перед узкой партийной аудиторией о том, что оно было сфабриковано в целях дискредитации югославского руководства. В этом смысле характерна пространная речь Н. С. Хрущева на июльском пленуме ЦК КПСС 1955 года[261].
Более реальный шаг навстречу югославским пожеланиям был сделан венгерской стороной в вопросе о реабилитации осужденных за симпатии к Югославии (по данным, имевшимся в Белграде, к ноябрю 1955 года в венгерских тюрьмах все еще содержалось 200–300 таких человек). Многие были освобождены в конце 1955 – начале 1956 года, желающим было предоставлено право переселиться в Югославию. Эта мера, как и снятие в те же месяцы противотанковых заграждений на венгеро-югославской границе, была позитивно воспринята в Белграде, в то время как затяжка с полной реабилитацией Райка еще долго давала повод для критики в адрес венгерских властей. Как отмечалось в относящейся к ноябрю 1955 года справке МИД СССР об отношениях стран народной демократии с Югославией, «в своих взаимоотношениях с венграми югославы большое внимание уделяют вопросу о пересмотре «дела Райка», выдвигая его в ряде случаев в качестве условия дальнейшего развития венгеро-югославских отношений». Вопрос этот неоднократно поднимался и в беседах с советскими коллегами. Так, в беседе с сотрудником посольства СССР в Венгрии 7 ноября 1955 года работник югославской миссии, заявляя, что улучшению двусторонних отношений препятствует венгерская сторона, указал прежде всего на то, что венгры не провели пересмотра процесса Райка, направленного непосредственно против Югославии. В свою очередь венгерские дипломаты, беседуя с советскими представителями, обращали внимание на то, что нерешенность вопроса о Райке дала югославам повод отказаться от обмена парламентскими делегациями с Венгрией и от возведения миссий в ранг посольств[262]. Как явствует из документов, в МИД СССР считали излишними требования полной реабилитации Райка, выдвигавшиеся со стороны ФНРЮ как условие нормализации венгерско-югославских отношений. Так, авторы справки от 8 февраля 1956 года полагали, что с выступлением Ракоши на Чепеле 8 августа «вопрос о деле Райка фактически был решен». Все же составители справки не могли не признать, что «осадок» от этого дела «продолжает сказываться на венгеро-югославских отношениях»[263]. Впоследствии, в конце 1956 года, когда под влиянием венгерской революции советско-югославские отношения заметно осложнились, в документах МИД СССР усиленно муссировался тезис о том, что югославы сознательно использовали нерешенное дело Райка в целях дискредитации венгерского руководства[264].
Другой причиной сохранявшейся натянутости в двусторонних венгеро-югославских отношениях
Советско-югославские отношения. Из документов июльского пленума ЦК КПСС 1955 г.// Исторический архив. 1999. № 2. См. также: Встречи и переговоры на высшем уровне руководителей СССР и Югославии…
РГАНИ. Ф. 5. Оп. 28. Д. 404. Л. 26.
АВПР. Ф. 077. Оп. 37. Папка 191. Д. 39. Л. 9.
РГАНИ. Ф. 5. Оп. 28. Д. 405. Л. 104–105.
