пику он громко, {355}
И попала, жестокая, в щит Приамида большой,
Круговидный, – насквозь пролетела его через кромку,
И доспехи насквозь, украшенья, прошла хорошо;
На паху подребёрном ремень у героя вспорола,
Замирая. Он, прыгнув, погибели чёрной ушёл. {360}
Но Атрид, быстро выхватив меч свой тяжёлый,
Рубанул, размахнувшись, по темени шлема; но меч,
В три, четыре куска раздробившись, из рук выпал в поле.
И вскричал тут Атрид, к небесам вознося свою речь:
«Зевс, никто из бессмертных, подобно тебе, не злотворен! {365}
Я хотел покарать Александра, злодея рассечь;
Но в руках моих меч сокрушается, небу покорен;
И копьём, вылетавшим из рук, не могу поразить!»
Так сказал, и напал на врага, ухватив шлем за чёрный,
Конский хвост, и к ахейцам, чтоб бросить к ногам, стал тащить. {370}
Сжал противнику нежную шею ремень, прочно сшитый,
Подбородный, из кожи, чтоб шлем не спадал; стал давить.
Доволок бы его, и навечно был славой покрытый;
Но тут кожу вола, поражённого силой, достав,
И любимца спасая, рвёт Диева дочь Афродита. {375}
Шлем последовал праздный за мощной рукой; оторвав
Тот его, опустевшего, верным в сраженьях ахейцам,
Закружив, бросил; кинулись верные други, подняв.
Сам же бросился вновь, поразить вероломца надеясь
Пикой кованой, но Афродита его быстро с глаз {380}
Похищает, и, тьмою покрыв, увела, чародейка!
Вводит в спальню, в чертог, благовоний где дым не угас;
И уходит Елену призвать, и на башне стоящей
Тут, румяную, в круге троянок находит как раз,
И рукою её благовонные ризы потрясши, {385}
Говорит, уподобясь старухе, рожденной уж встарь,
Пряхе, в прежние дни в Лакедемоне граде, царящей,
Шерсть прекрасно пряла, и царевну любила, дикарь.
Уподобясь ей, так говорит Афродита богиня:
«Возвратись в дом; тебя Александр призывает, твой царь! {390}
Он уж дома, сидит в вашей спальне, на ложе картинно;
И красив, и одет; и не скажешь, что юный супруг
Бился с мужем, и с боя пришел, но что он, просто чинно,
Выйти хочет, иль сел отдохнуть, лишь оставив свой круг».
Говорила, – и душу Елены в груди взволновала, – {395}
Вдруг увидела та у богини изгиб белых рук,
И прелестную грудь, и блестящие очи узнала.
Чуя ужас, склонилась к богине, и так говорит:
«Ах, жестокая! Снова меня обольстить ты пыталась?
Или мне ещё дальше, в какой-либо град предстоит, – {400}
Или фригии, или меонии где стоят царства,
Если
