style="font-size:15px;"> У коней и своей колесницы блестящей стоял;
С ним стоял и Сфенел Капанид, необузданный в сечи.
Гневно их порицал Агамемнон владыка, как зверь;
К ним воззвал, устремляя крылатые, грозные речи:
«Сын бесстрашного всадника, мужа Тидея, теперь, {370}
Что трепещешь? И что боевые пути озираешь?
Трепетать не в привычке героя Тидея, поверь, —
Впереди, пред дружиною, первый с врагами сражаясь.
Говорили, дела его знавшие, я с ним, прости,
Не был в брани, не видел; но всех он, твердят, поражая, {375}
Не с войной, но, как странник, в Микенские стены в пути
Мирно шёл, с Полиником полки собирая безбожных,
Чтоб в поход на священные Фивские стены пойти;
И просили их, дать им союзников славных, надёжных.
Соглашались те дать, и прошенье исполнить добром; {380}
Но их Зевс отвратил, послав грозно знамения тоже.
Два вождя отошли, и, дойдя вкруг обратным путём
Берегов камышовых Асопа, где злачные кручи,
Посылали Тидея ахеяне снова послом
В город, где он, придя, обнаружил кадмеян там тучи, {385}
Всех, пирующих в царском дому Этеокла. К концу,
Невзирая, что странник, Тидей, воевода могучий,
Не пришёл в страх, один встретив многих кадмеян, к лицу
Вызывал к поединкам, на каждом легко, и вполсилы
Побеждал всех, – вот так помогала Афина бойцу! {390}
Воспылали кадмеяне злобой к нему, отрядили
Пятьдесят молодых, чтоб идущего вспять одолеть.
Те засели в засаде; и два их вождя предводили, —
Сам Меон Гемонид, на бессмертных похожий боец,
Автофона сын с ним Полифонт, с боя не уходил бы. {395}
Но Тидей и для них уготовил жестокий конец.
Поразил всех, вернуться дав лишь одному в дом родимый,
По знамению бога, Меона тогда отпускал.
Этолиец Тидей, вот был воин! Но сына родил он
Низшей доблести, выше он только витийствами стал!» {400}
Но ни слова царю Диомед не сказал, свирепея,
И укорам почтенного саном владыки внимал.
Но ему возразил сын героя тогда, Капанея:
«Нет, Атрид, не так это, неправду кладёшь на алтарь, —
Мы гордимся по праву, что наших отцов мы храбрее. {405}
Нас, и в меньшем числе к стенам Фивским привёл тогда царь;
Мы разрушили град семивратный престольный, свободный,
В стыд богам, их знаменьям, надеясь на Зевса, как встарь.
А отцы безрассудством своим погубили природным.
Не равняй отцов славы, владыка, со славой побед!» {410}
Грозно глядя в глаза, возразил Диомед благородный:
«Молча стой, непокорный,
