надевший его становится невидимым для врага и для друга, для отца и для жены. Сила же такого воина удесятеряется. Только тебе, столь доблестному и столь юному, может быть передан этот плащ. С обычным, земным человеком ты справишься и без него. Но если ты вступишь в состязание с силами неземными – надень его, и победа будет твоей. Я же теперь буду стеречь клад и ждать новых вестей о твоих подвигах.
В Ксантене, столице Нидерландов, горевали королева-мать Зиглинда и король-отец Зигмунд. Они остались одни без любимого, единственного сына, и некому было успокоить их старость, некому было передать королевство.
Иногда к ним приходили странные вести из далеких земель. Какой-то знаменитый витязь назвал себя Зигфридом Нидерландским и совершал подвиг за подвигом. Но что это был за рыцарь и был ли это их сын – никто сказать не мог.
Иные вассалы убеждали их оставить наивные мечты. Они твердили, что королевич так и не образумился, что давно уже сложил он голову на чужой стороне, стал добычей лихих людей или дикого зверя. Они советовали подумать о новом наследнике.
– Но шпильманы пели на прошлой неделе о Зигфриде, – отвечал им отец-король. – Ему, сразившему самого Фафнира, королева ледяной земли Исландии предложила свою любовь. Жаль, они не знают конца этой истории.
– Эти бродяги готовы спеть что угодно, лишь бы получить доброе угощение, – возражали некоторые из вассалов.
– Пока не увижу тело родного сына, принесенное на щите, буду думать, что он жив! – говорила королю королева. – Он вернется, наш Зигфрид. Я верю!
И Зигфрид вернулся.
Он промчался по улицам столицы на белом своем коне. Платье его обветшало и было истерзано, но слава, которой он был окутан, сияла ярче самых дорогих одежд.
Пир, устроенный королем в честь возвращения сына, длился семь дней. Король и королева награждали гостей подарками, и каждый был счастлив полюбоваться на знаменитого витязя.
– Не пора ли теперь подумать о судьбе королевства, – заговорили важнейшие из вассалов после пира. – Не всякой стране выпадает удача, когда отец может передать трон столь доблестному сыну, чаще трон достается безвестным юнцам.
– Пока живы отец и мать, мне не нужна корона! – воскликнул Зигфрид. – Довольно того, что я охотно заменю родителя, если у страны объявится враг.
– Тогда королевичу надо подумать о невесте, – не успокаивались вассалы. – Довольно искать славу на чужой стороне. Пора заняться государственными делами. И для королевской семьи нет важнее занятия, чем женитьба, воспитание сына. Мы готовы представить во дворец сотню юных невест из лучших родов.
Так говорили вассалы. И они были правы. Но не догадывались, чем кончится этот разговор.
– Я уже выбрал ту, на которой мечтаю жениться, – ответил Зигфрид.
– Назови ее имя, и завтра мы отправимся за нею.
– Прекрасная Кримхильда, бургундская королевна. В какой бы стране я ни был, всюду
