помирились и все втроем плакали. Кстати, Евтушенко – человек очень сентиментальный».
В январе 2010 года в ресторане «Авалон», упомянутом в предыдущей главе, Карпова рассказывала нам с Мариной о поездке в Италию, и в частности, о Евтушенко. К этой теме Карпова обратилась, вспомнив фото, на котором Евтушенко, будучи в Днепропетровске, обнимает Марину. «Женя всегда любил красивых женщин, – заметила она и рассказала об одном эпизоде их совместного пребывания в Италии. – Мы с Женей и Никушей, будучи в Сан-Ремо, посетили одноименное казино. Оно, более чем за век существования, стало не столько местом азартных игр, сколько очагом культуры, который посещали поэты и музыканты, художники и актеры. При казино был театр, в нем проводились концерты. Один из них проходил как раз в этот вечер, и Ника на нем читала свои стихи.
Казино находилось на первом этаже. А на втором, в огромном зале, размещался ресторан. Евтушенко сначала завел нас в казино, совсем ненадолго, договорился о чем-то, мы что-то покрутили. “Ничего не выиграли”, – сказал он. Здесь все его знали. Евтушенко знали везде. И везде он был хозяином: со всеми здоровался, приветствовал скрипача-еврея, игравшего Шумана, даже заходил на кухню и показывал повару, что в какое блюдо класть. Тогда ему было 52 года, а мне 56. Небольшая разница. Обращал ли он на меня внимание? Да, я всегда с мужчинами вела себя игриво, кокетничала – ведь женщина должна привлекать к себе внимание. Он меня называл Людмилой, а я его Женей. Никуша была в Женю влюблена. Там, в ресторане, я оставалась в стороне, думая: пусть они побудут вместе».
А в моей памяти всплыл другой ресторан, в Венеции, о котором Карпова упоминает в своей пьесе «Ника».
Интересно, что, родившись и живя в Ялте, Ника практически ничего не написала о море, кроме стихотворения «Море гудит, море шумит…», посвященного В. Луговскому, и стихотворения «Этюд»:
Море куполом под ногами,
Солнце в горы уходит спать.
Море, тихо шурша губами,
Обнимает волной маяк…
А в Италии она написала о море сразу три стихотворения. Вот одно из них:
И горек моря аромат.
И краб ленивый у воды
Все пятится назад.
Босые ноги на песке,
Следы остались вдалеке.
Когда простор перед тобой
Такой певучий, голубой,
Не страшно быть
Самим собой.
Ника расслабилась, когда это писала, ведь ее родная Ялта такая же, как Сан-Ремо. В Италии ей было хорошо, здесь звук был все время с ней. Она даже лекарств не пила, так как не чувствовала такого напряжения и не встречала таких завистливо-унижающих взглядов, как в Ялте. Ей нравились отель и утренние пробежки вместе с Евтушенко. Она будто снова родилась на свет. «Вот там бы ей жить», – думала бабушка, а Ника писала, словно выдыхала, новые строки:
Город похож на раковину,
Слышишь протяжное “у-у-у”.
Ухает море радостно
На
