неделю.
Она успокоилась, легла.
– Нам этого хватит, ты же придёшь ещё…
Странные он испытал тогда чувства: благодарности, тревоги, страсти, любви и, хотя всё это было мимолётным, но оставляющим след в душе и в жизни.
Через неделю Юрий уехал. Позвонил в последний момент с вокзала, боялся, что она приедет провожать его, и могут быть тягостные минуты расставания. Но, судя по голосу, она была спокойна, пожелал ему хорошей дороги и, по возможности, хотя бы не забывать, при этом усмехнулась и добавила:
– А будет желание, можешь, когда-нибудь и заглянуть, – помолчала и твёрдо сказала. – В общем, будешь в Москве, заходи, буду рада.
Дома всё случившееся, позудев в душу, ушло внутрь и только иногда, вспоминая поездку, он долго не мог заснуть, но и это со временем прошло.
На следующий год, в середине лета он позвонил в Москву, но мать сказала, что Наташи нет, уехала к родственникам в Тверь. Через месяц он снова позвонил, но номер не ответил.
И вот, два года спустя, он стоит перед этой дверью и не решается позвонить. «А что, если там ребёнок, как жить тогда с этим, зная, что он твой?», спрашивает он себя, и не находит ответа.
Снизу по лестнице кто-то стал подниматься, стоять становилось неудобно, и Юрий развернулся и побежал вниз.
А на станции метро «Рижская», он сел в поезд, идущий к вокзалу. Стоял, смотрел на лица вокруг, но не видел их.
Ему было легко, тревожно и очень стыдно…
Круиз с заходом на Босфор
Надо было дождаться провожатого и ехать с ним дальше. Она ждала, ходила по фойе, рассматривала картины на стенах, но сопровождающий так и не появился.
Она вышла через какие-то боковые проходы на шумную улицу, прошла по ней и села в первый попавшийся трамвай. Он долго ехал, но куда и где ей выходить, она не знала, сказали, что до конца.
А затем пошли каменистые взгорки, которые перешли в изрезанные промоинами и расщелинами холмы. По одной из промоин карабкалась собака, она подползала к самому верху, но потом срывалась и снова ползла вверх.
Крутой изгиб вокруг горы ушёл в сторону, а впереди показался небольшой чистенький городок, с мощенными разноцветной плиткой улицами.
Трамвай остановился у вокзала, почти все вышли, но она замешкалась, не знала, что делать, а трамвай тотчас тронулся и быстро набрал ход. На выезде из городка вагон притормозил, но не остановился, а поехал дальше.
– Почему вы не остановились? – спросила она водителя.
– А здесь остановка по требованию, – ответил мужчина, не оборачиваясь.
Стало холодно и сыро. Трамвай остановился у конечного кольца, и она вышла.
Впереди, за редкими деревьями был виден дом с колонами, похожий на дворянское гнездо. Она увидела даже борзых, которые бегали по газону.
Прошла меж деревьев, через небольшую лужайку и вошла в открытую дверь.
– А мы тебя ждали, почему ты одна!? Такая хорошенькая, молоденькая! А я бабушка Олежки. Он говорил, что у вас папа грек, а мама русская, но это ничего. Олежек там, наверху, он простыл, и мы его не выпускаем