ответил Варавва – должен я проститься… с учителем моим… Пойду ко гробу его…
– Неразумное говоришь! Сперва излечись!
Варавва попытался подняться на ноги. Его резко качнуло в сторону, и он едва не упал, но Иосиф шагнул ему навстречу и поддержал.
– Вижу, не переменишь ты воли своей, – с грустью сказал Иосиф, – Фома, принеси новый хитон.
Фома вышел и быстро вернулся с хитоном в руках, после чего Иосиф и Фома помогли Варавве его надеть. На спине Вараввы ткань быстро потемнела, пропитавшись смесью сукровицы и бальзама. Варавва с трудом стоял на ногах. Но видно было, что он всё более приходит в себя, и дух его крепок.
– Фома, иди, запряги осла в повозку, – распорядился Иосиф, – отвезёшь Варавву ко гробу.
Фома расторопно вышел.
Иосиф осторожно отпустил Варавву, но руки его были готовы тотчас поддержать Варавву, если бы тот не смог устоять. Но Варавва стоял. Пошатывался, но стоял. Затем сделал первый шаг к двери. На всякий случай, Иосиф всё-таки подставил ему своё плечо, и они вышли из комнаты.
Во дворе было темно. Переменчивый свет настенного факела освещал всё-того же ослика и всё ту же маленькую повозку. Иосиф и Фома помогли Варавве разместиться в ней поудобнее.
– Скоро рассвет… – сказал Иосиф, всматриваясь в едва светлеющее небо.
Неожиданно громким, своим обычным голосом Варавва задал короткий вопрос:
– Закрыт ли гроб?
– Да, ко входу его привален камень, – ответил Иосиф
– Как мне откатить камень сей?
Иосиф обернулся в сторону Фомы:
– Фома, пойди и возьми жердь крепкую. И поможешь там Варавве.
Фома исчез в темноте и мигом вернулся с толстой жердью длиной пять-шесть локтей, которую он уложил на повозку. Затём он взял ослика под уздцы и повёл его к выходу. Другой слуга распахнул ворота.
– С Богом! – напутствовал их Иосиф.
И повозка скрылась во мраке.
18. Последний путь
Ночная тьма рассеивалась. Повозка, погромыхивая, ехала по тряской булыжной мостовой. Сначала каждый толчок отдавался острыми уколами в спине, но через несколько минут Варавва немного к этому привык и лишь время от времени морщился от боли.
Наконец, повозка выехала из города на куда более гладкую грунтовую дорогу. Солнце уже готово было показаться из-за горизонта.
– Далеко ли до гроба? – спросил Варавва Фому.
– Да его уже видно! Смотри, вон у дороги – большое ореховое дерево, а за ним – низкая скала. В ней и отрыт гроб Иисуса.
– Остановись… Далее пойду сам… А ты возвращайся.
– А дойдёшь ли?
– Дойду… А ты возвращайся… Понял ли ты меня?
– Как не понять… – Фома вздохнул и скомандовал ослику, – Тпру-у!
Ослик
