на своём лице её дыхание, отдающее морозом, будто кто-то открыл холодильник перед его носом.
– Ты обязан прийти в «Белую розу». – Женщина сжала руку Артёма сильнее, оскалилась. – Я могу обездвижить тебя одним прикосновением руки и сунуть на заднее сиденье моей машины, что у тебя за спиной, а потом увезти туда, где тебя никто никогда не найдёт. Даже он. Этим я и займусь, ведь ты не оставляешь мне выбора. Полночь ты пережил, но за полдень, дорогой мой, я не ручаюсь.
– Что вам надо? – Артём отдёрнул руку, высвобождаясь от горячих сильных пальцев незнакомки. Недоумение в его голосе переросло в откровенную враждебность. Навязчивая дама его вывела, и он бы с радостью использовал весь богатый запас ругательств, которым владел, но пока держался. – Отвалите, иначе…
– Если я отвалю, слизняк, твоя жизнь закончится уже завтра, понял? Даже трупа не найдут, будешь очередным пропавшим без вести парнем из Питера. Мы долго тебя искали, и если бы не твои противозаконные шалости, то и не нашли бы никогда… Но ты у нас парень видный, на карандаше у участкового. Да неважно, как мы тебя нашли. Важно другое. Если ты отдашь свою сердечную скверну Хронографу, то все наши старания провалятся к чертям. Ты понял меня, маленький осквернённый уродец? Ты меня понял?
– Обратись к врачу, чокнутая. – Артём оттолкнул от себя разгневанную женщину, но незнакомка даже не двинулась с места, будто приросла ногами к асфальту. Лишь покачнулась и снова выпрямилась.
– Думаешь, мне приятно вести с тобой беседы? – Она поморщилась и, схватив Артёма за грудки, притянула к себе. Заглянула ему в глаза. – Я вижу, что у тебя внутри, я вижу твой мрак, твоё грязное, склизкое нутро, которое нам приказано охранять. Я называю вас слизняками. Грязными мелкими слизняками. Будь моя воля, я бы отлавливала таких, как ты, и сажала в клетку ещё в младенчестве. И тогда зло не угрожало бы миру. Но вам дают полноценно жить, опекают вас, как вельмож… – Голос незнакомки стих, его сменил отрывистый полушёпот, наводящий на подозрения о сумасшествии его хозяйки. – Вы – всего лишь слизняки, ясно? Слизняки, слизняки.
Она отпихнула от себя Артёма и вытерла ладони о брюки, будто испачкалась.
– В психушке тебе помогут, – бросил Артём, поправляя толстовку на груди.
– Вот как? – Блондинка напружинилась, словно собиралась наброситься, но ещё держалась. – Послушай, что я скажу. Мы, хетты, всегда побеждали. Мы обрывали нить уже на втором хронисте, как только всё начиналось, но с таким столкнулись впервые. Он находит хронистов так быстро, что мы не успеваем их даже предупредить, не то, что спрятать. Он уничтожил уже одиннадцать… он обошёл почти весь циферблат, а мы… мы лишь считаем убитых мальчишек, что он за собой оставляет. – Её голос снова приобрёл силу, будто злость зарядила его энергией. – Впервые мы нашли тебя раньше, чем он. Но Вита, эта старая ведьма, медлит. Вита ждёт, когда ты всё узнаешь и добровольно притащишь к ней свою задницу. А я ждать отказываюсь!
Артём выставил ладони и гаркнул так, что эхо задребезжало по окнам пустынного торгового
