банки рыбных консервов второй категории, полбуханки ржаного хлеба, диетические галетные печенья, – словом, настоящие деликатесы, – ведь его матери предстояло в последний раз трапезничать в компании сына.
– Как настроение, сынок?
– Только не надо хвалить меня, мама. Уж и на кафедре захвалили – я весь краской изошёл, – робко начал молодой учёный.
– Ты герой для нас всех, сынок, – начала Анна Андреевна.
– Я просто выполнял свой долг перед Родиной, – заметил Лев Николаевич, подлил себе и матери чайку и принялся за консервы.
– А знаешь, как бы гордился тобой твой отец? Жаль не дожил…
– Я совсем ребёнком тогда был, мама, – Лев Николаевич потупил взор, – Расскажешь мне, как тогда это было?
– Мне было, конечно, горестно, мой сын, но, вместе с тем, я была горда за своего мужа – за твоего отца.
Анна Андреевна отхлебнула чаю и посмотрела куда-то в сторону; и без того некрасивый профиль её приобрёл в этом ракурсе немного вороньи черты.
– Отец твой, Николай Степанович, пришёл тогда со службы какой-то взбудораженный, возбуждённый. Но в глазах его, знаешь, было что-то вроде одухотворённости. Какое-то блаженство. Он долго поначалу молчал, долго не хотел сознаваться в том, какое нас ждёт счастье – сидел он вот на том же табурете поломанном, на котором и ты сейчас сидишь, такой же, как ты, худенькой, прям воробушек… А потом вдруг выдал: «Дорогая Аннушка, я награждён: завтра меня расстреляют».
Сын и мать вдруг оба смолкли, объятые совместной радостью, но встревоженные предстоящей разлукой.
– Может, даже что и в новостях по телевизору репортаж будет завтра о том, как тебя, Лёвушка мой, расстреляют. Все будут знать, какой ты у меня, Лев Николаевич, герой!..
Они недолго ещё посидели вместе за беседой и ужином: Лев Николаевич вышел на улицу, в вечер и сумерки, звонить по таксофону. Закинув в его жерло пару монеток, набрал он наизусть и навсегда заученный номер: в соседнем городе жила у Льва невеста Ольга Ивановна Б*.
– Здравствуй, Лёвушка, дорогой мой, единственный! Так и знала, что ты позвонишь мне. Я о тебе скучала.
– Здравствуй, Оленька! Как ты поживаешь, нежная моя, возлюбленная?
– Я – хорошо, – девушка сделала паузу, – сегодня был особенно хороший день – у меня было трое мужчин: представляешь, трое в один день!
– Это так здорово, так замечательно! Я так рад за тебя, моё счастье.
– Один в гости приходил ко мне, к другому я в гости зашла, а на счёт третьего я не удержалась и мы прямо в центральном парке имени культуры и отдыха за статуей девушки с веслом…
– Оленька, а знаешь что? – перебил девушку молодой учёный.
– Что, мой любимый?
– Завтра меня расстреляют.
Донеслись из трубки радостные вопли.
– Ты такой у меня герой! Я
