песенке поётся: «По морям, по волнам, нынче здесь, завтра там», – пропел он приятным баритоном.
– Итак, – продолжал он, усадив гостей на большой, гостиничный диван, сам располагаясь на стуле, напротив. – Какие неотложные, срочные дела и обстоятельства привели столь уважаемых молодых людей в скромную обитель странствующего отшельника рода людского? Слушаю вас!
Малышев рассказал о цели визита. Борис Николаевич, по-видимому, был человеком большого такта и поэтому не стал задавать лишних вопросов и расспрашивать, зачем всё это надо. Он и так, вероятно, о чём-то догадывался.
– Время! – кратко и быстро осведомился он.
– Какое время? – не понял Кузя, с недоумением посмотрев на Кандакова.
– На какое время назначено проведение эксперимента?
– А-а, на девять часов вечера.
– Следовательно – на двадцать один нуль-нуль! Прекрасно! В нашем распоряжении, – он мельком глянул на ручные часы, – целых сорок минут.
За это время он успел проинструктировать друзей о некоторых тонкостях и особенностях погружения в состояние гипноза. Договорились, что в ходе эксперимента Кузя будет стоять.
Оставалось три минуты. Митьку Борис Николаевич усадил за стол. Кузя расположился в двух шагах от него. Ещё минута.., полминуты… Кандаков зажёг настольную лампу, выключил люстру и, быстро подойдя вплотную к Кузе, неожиданно смачно шлёпнул его по лбу.
– Спать! – приказал он.
Стоя на ногах, тот закачался, как маятник, взад-вперёд…
За полчаса до назначенного срока Саня уже звонил в дверь квартиры Малышевых. Дверь отворила Екатерина Николаевна.
– Здрасьте, тёть Кать!
– Саня?.. Здравствуй! Ты к Кузе? – удивлённо спросила она. – А он в библиотеку пошёл, а потом, сказал, что к тебе заглянет.
– Ну, значит, разминулись мы с ним, – соврал Саня, слегка покраснев. – Тёть Кать, а можно я его у вас немного подожду? А то мы с ним опять разойдёмся.
– О чём речь? Чего спрашиваешь, Саня? Ради Бога, конечно же, проходи. – Она пропустила его в прихожую. – Да ты никак весь промок! А ну-ка скоренько раздевайся.
Небольшая двухкомнатная квартира дореволюционного образца, с высокими потолками и ажурными барельефами на них, была незамысловато, но с большим вкусом, обставлена умелой и опытной рукой её хозяйки. От этого она казалась очень уютной, невероятно приветливой и какой-то таинственной. В квартирах таких домов, как говорят старые люди, обязательно должны водиться свои, добрые домовые.
Раздевшись, Саня вошёл в гостиную. Первым делом он посмотрел на стрелки старинных, напольных маятниковых часов.
– Давай-ка я тебя чаем напою, а то как бы не заболел. Посмотри на себя: весь продрог! – Не спрашивая на то согласия, Екатерина Николаевна уже звенела на кухне чашками.
Поставив перед гостем на блюдечке красивую фарфоровую чашку с дымящимся ароматным чаем и небольшую, миниатюрную, хрустальную розетку с вишнёвым вареньем, она,
