в обморок падала. Уводили – была чуть жива.
Валерьян постепенно начинал угадывать, что же именно произошло в квартире. Скорее всего, отец Инны, сильно перебрав, повздорил с собутыльником. Они разодрались…
Валерьяну вторично за это утро пришёл на ум вчерашний пьяница.
“Не тот ли самый этим Карпенко и был?” – подумал он.
– Вчера, когда Инну во дворе ждал, то видел какого-то… поддатого. Спрашивал закурить. Он, кажется, к ним в квартиру, к отцу её собирался подняться, – сказал Валерьян, смутно ощущая, что может таким признанием чем-то родным Инны помочь.
Штатский и офицер разом вскинули брови.
– Про то, что, оказывается, и вчера сюда приходили, вы нам не говорили, – процедил оперативник, вновь засверлив Валерьяна взглядом. – Почему?
Валерьян почувствовал, что потеет лицом.
– Да я только во дворе был, говорю. В квартиру не заходил.
Оперативник потребовал от него описать внешность встреченного мужичка, его одежду, выпытывал, в котором часу произошла их встреча, заставил слово в слово повторить, что тот сказал.
– А девушка ваша, Инна – она тоже видела этого человека?
Валерьян, тушуясь ещё сильнее, замямлил совсем уж несуразно:
– Инна? Нет… Нет. Я стоял там один… Она дома была, у себя…
Оперативник, учуяв фальшь, выдавливал из него признания, будто зубную пасту из тюбика:
– Но вы же сказали, что этот человек пошёл в подъезд. Значит, она могла встретиться с ним в квартире.
– Не знаю… нет. Она ничего про это не говорила.
– Но может быть, они тогда столкнулись на лестнице?
Валерьян растерянно бормотал, уже не соображая, как лучше и безопаснее для Инны представить дело. Мысль, что этот въедливый, придирчивый тип, усадив Инну напротив себя, примется вот так же выпытывать из неё всякую мелочь, жгла его, заставляя заикаться и отвечать невпопад.
“И чего про того пьяницу сболтнул? Дурак! Вот дурак!” – корил он себя.
– Так, – определил штатский, закрывая блокнот. – Поедете с нами в отделение. Там повторите всё под протокол.
– Зачем? – недоверчиво отстранился Валерьян.
– Полагается, – он встал. – А потом, думаю, проведём опознание. Внешность убитого Карпенко вы описали точно.
Когда Валерьян выходил из кухни, то увидел, как двое, один в форме, другой в обычной, гражданской одежде, продолжают возиться в раскрытой настежь комнате, что-то замеряя, сосредоточено наводя фотообъектив на прилегающий к стене край затёртого, в проплешинах, ковра. На ковре были отчётливо различимы обильные багровые пятна.
Валерьян приостановился, повёл взгляд по густому кровяному следу, прокраплённому через всю комнату к прихожей. Пятна почти все были вытянутой, продольной формы, иные размазанные, будто кляксы, как будто кто-то, истекая кровью, упорно полз к выходу. Дверь с внутренней стороны, до самой ручки, тоже была вымазана красным.
– Не сразу он умер, да? – спросил он, отворачиваясь от залитой
