не говори, – повинно соглашался с ним Вика. – Я все ждал-ждал, может, что-то начнется, нет – фигня и фигня. А Жанка вчера матушке о нем рассказывала – заливалась, как соловей.
– Пойдем, оттаскаем ее за уши, – сказал Лёнчик. – Чтоб знала, как людей в заблуждение вводить.
После того, что рассказал перед сеансом Вика, ему хотелось ее увидеть, и он в любом случае собирался предложить Вике зайти к нему.
Когда шли к Вике двором его дома-пилы и проходили мимо решетчатой беседки в кустах акации, из беседки, возникнув над перилами и перевесившись вниз, их окликнул тот, крысолицый, что тогда заправлял Викиным избиением:
– Привет, пацаны!
– Привет, – бросил Лёнчик, не останавливаясь, но Вика затормозил.
– Привет, – выжидающе ответил он, и Лёнчик тоже вынужден был затормозить.
– В киношку ходили? – спросил крысолицый.
– В нее, – ответил Вика, с улыбкой, будто крысолицый спросил его о чем-то необыкновенно веселом. Но в том, как стоял перед крысолицым, было подобострастие.
– Интересная киношка? – осведомился крысолицый.
– Да-а… нет! – взмахнул руками Вика.
– Подкинь тогда денег на билет. – В улыбке крысолицего просквозило откровенно хищное и вороватое. – Надо тоже поглядеть. Личное мнение составить.
Вика, со своей застывшей улыбкой показного веселья, полез в карман.
В Лёнчике тотчас все так и вспыхнуло возмущением.
– Ты что?! – ступил он к Вике. – Ты опять? А ты что? – повернулся он к крысолицему. – Снова за свое?
Крысолицый в беседке, продолжая лежать на перилах, глянул на Лёнчика и циркнул сквозь зубы слюной на землю.
– Не лезь не в свое дело, – сказал он. – Водишься – и водись, к тебе кто-нибудь что имеет? Пока не имеют, не лезь, куда не просят. – Он взял деньги у Вики и, поднимаясь с перил, пряча полученные купюры в карман, вновь глянул на Лёнчика. – У нас с Викой-сикой свои отношения. Мы знаем. У вас с ним одни, у нас другие.
Теперь в голосе его была словно бы сытость. Такая ублаготворенность, добродушие. Лёнчик после того случая трехлетней давности время от времени сталкивался с ним в школе, и крысолицый всегда выказывал ему почтение, и несколько раз они даже переговорили, и Лёнчик познакомился с тем мордатым, напоминавшим Гаракулова, с которым крысолицый обычно проводил вместе перемены.
Беседка осталась за спиной, и Лёнчик обрушился на Вику:
– Ты что?! Да он же один! И значит, все время ему даешь, да?!
– Да-а, – протянул Вика, глядя в сторону от Лёнчика, – я сейчас не дам, а они меня потом… Если бы батя был!.. – вырвалось из него. – Батя мог… они бати боялись. Он как-то, когда мне нос разбили, раздухарился – «я это не оставлю, они будут знать!» Так и вышло. Вызвали их родителей куда надо – и папаши им потом по первое число навешали. Весь пятый класс за километр меня обходили.
